— С днем Отца, Эндрю. Скоро увидимся. — Она мне подмигнула и закусила губу прежде, чем видео закончилось.
Я прокручивал его несколько раз, тихо смеясь над неспособностью Отем сосредоточиться на чем-либо более пяти секунд за один раз. Ну, если это не были поп-тартс с ароматом кофе. Или балет.
Обри все еще не хотела признавать этого и утверждала, что и не думала «подталкивать» ее, но это стало ясно, когда Отем исполнилось три, что ее сердце также принадлежало балету. Она часто прокрадывалась в домашнюю комнату-студию, звала меня, чтобы я смотрел и включал музыку, и тогда начинала «изображать балет». Она даже требовала, чтобы ее волосы выглядели «точно так же, как у мамы» каждый раз, затем показывала какую-нибудь фотографию, на которой Обри была на сцене и с высоким пучком.
«Пассажиры рейса 6756, направляющегося в Нью-Йорк, начинается посадка для первого класса…» — голос из интеркома прервал мои мысли.
Я встал и пошел в сторону выхода, вручая работнице аэропорта свой билет, прежде чем направиться вниз по тоннелю.
Я занял свое место в первом классе и заметил одну из стюардесс, которая хмурилась на меня.
— Есть какая-то чертова проблема? — Я поправил подлокотник.
— Вы. — Она улыбалась теперь. — Я работаю на ногах все время и делаю вам кофе.
— Вы пытаетесь сделать мой кофе, — сказал я. — Он получается у вас только с третьего раза. Будем ли мы проходить через это и сегодня, а?
— Вы абсолютно невероятный. — Она покачала головой. — Знаете ли вы об этом?
— Моя жена знает.
Смеясь, она бросила салфетку на мои колени.
— У нас есть целых два часа, пока мы будем лететь, так что у меня будет достаточно времени, чтобы убедиться, что ваша нелепая чашка кофе идеальная.
Мне пришла в голову мысль сказать ей, что «пригодна для питья» и «идеальная» — две совершенно разные вещи, но я сдержался. Затем снова посмотрел на свой телефон и увидел, что Обри пытается связаться через видеозвонок.
— Да? — Я ответил, быстро очутившись лицом к лицу с Отем. Не Обри.
Я сразу смягчил свой тон.
— Привет, Отем.
— С днем Отца, папа! — Она улыбнулась мне, и я не мог не сделать того же.
— Спасибо, Отем.
— Я могу не ложиться и подождать тебя? — Ее голубые глаза встретились с моими. — Мама хочет, чтобы я пошла спать.
На заднем плане я увидел Обри, отчетливо шевелящую губами: «Скажи нет. Скажи нет». Затем она зажмурила глаза на меня, поправляя свой белый халат: «А не то пеняй на себя».
Отем по-прежнему смотрела на меня, ожидая ответа — она казалась все красивее с каждым проходящим мгновением.
— Пожалуйста? Пожалуйста? — Отем снова спросила, смотря так, будто слово «нет» стало бы концом света.