– Скоро рожать уже.
– А сидеть кто будет? Няню возьмут? – Пашкина новая (уже столько лет прошло, а Велуня все ее новой зовет, никак о Гране не позабудет) спрашивает, конечно, с завистью. Ей никто нянь не нанимал.
– Зачем? – Машка передергивает плечом. От этого жеста у Велуни по телу разливается тепло: оказывается, невестку тоже не жалует. – Сама посижу. Делать-то мне особо нечего.
– Нечего? А фитнес? А внешний вид? По-моему, тебе не мешало бы пройтись по салонам. – «Ну, вот за что ее – змеюку – любить?»
– Ходила уже. Надоело.
– Надоело? – Глаза новой полны изумления. Зато Пашка победно усмехается. «Видно, женушка всю плешь проела барскими запросами. Кстати, про плешь – это не для красного словца, это очевидно: совсем лысый. Да и неудивительно, давно не мальчик: за шестьдесят перевалило. А Машка, между прочим, неплохо выглядит. Свежий воздух, наверное».
И будто в подтверждение мыслям:
– От жизни на природе куда больше пользы, чем от мезотерапии с пилатесом.
Про «мезо с латексом» Велуня не поняла, но с природой в душе согласилась. А Машка продолжала:
– Да и внукам на даче раздолье. Целыми днями на улице закаляются и не болеют вовсе.
– Тяжело одной. – Невестка все не может успокоиться, подзуживает. «И дернул черт Пашку с молодухой связаться. Все ей не так, все не этак. Везде нос сует, везде воду мутить жаждет. Просто в каждой бочке затычка». Но Машка неожиданно соглашается:
– Тяжело.
Велуня, как раз подскочившая для очередного набега на кухню, замирает на секунду, а потом начинает щебетать с почти нескрываемым восторгом:
– Тяжело? Машенька, родная, что же ты раньше молчала, а? Я тут штаны просиживаю, бездельем маюсь, а ты загибаешься. Здесь-то работы нет никакой. Пыль смахнуть да ужин сготовить. Могут и без меня обойтись. Лешка вон какой большой уже, ему бабка уже не в помощь, а в тягость только, верно?
– Мам! – Аринка почему-то краснеет. – Ну, что ты выдумываешь?
– Почему выдумываю? Ничего не выдумываю. И потом, я не обижаюсь. Это естественно. Молодым со стариками скучно. Лешеньке, наверное, и музыку хочется громко послушать, и компанию привести, а может, и девушку даже, а дома бабка сиднем сидит. В общем, решено: еду к Машке.
– Велунечка, – Машка замялась, – ты не волнуйся, мне вовсе не так тяжело, как ты думаешь. Ты, конечно, можешь приехать погостить. Я всегда рада, но работать не позволю. Хватит. Наработалась уже за десятерых. Если невмоготу станет, Сашка няню обеспечит.
– Бабка все одно лучше любой няни, – заупрямилась та, поджав губы, что случалось крайне редко.
– Правильно. Только, знаешь, у нас ведь сейчас и расположиться негде с комфортом. В половине дома Сашка ремонт затеял – все вверх дном. И краской пахнет.