– Духи трав и цветов?
– Да, – кивнул художник. – Когда я был мудрым несмышленышем, я хорошо их видел.
– Как вы сказали? Мудрым несмышленышем?!
И он рассказал, что по якутскому поверью дитя до пяти весен (якуты считают годы по веснам) понимает язык вещей, видит духов, и его называют «мудрым несмышленышем». После пяти «потустороннее» зрение ребенка исчезает. Он полностью становится «земным», но еще четыре года его свежий разум впитывает сложные смыслы, как губка, хотя поступки и представления о жизни остаются ребячьими. Девять весен – черта, за которой человеческий дух полностью укрепляется к осмыслению окружающего мира.
Художник улыбнулся:
– Жизнь – метроном, каждый год учит человека чему-то, но у некоторых детское зрение, или сила детского воображения, – называйте этот феномен как хотите, – никуда не уходит после пяти весен… А бывает, и после девяти, если тебя коснется жезл Урана – Кудая (у него два имени).
Позже, гораздо позже я напишу роман о детях Кудая – небесного коваля, который разбрасывает по земле небесные камни и искушает людей творчеством.
… Сто́ит заглянуть в призму памяти, как начинает кружиться калейдоскопическая вселенная детства. Лечу, теряюсь, растворяюсь то ли между мирозданиями, то ли в ином измерении на границе воспоминаний, чувств, эмоций. Не все-то и ухватишь: ускользают, уносятся в слепую пучину стеклянные зернышки, шуршащие осенние листья. Но вот он – двор, поросший «воробьиной» травкой, бабушкин цветочный сад, солнечный круг, звездное небо… «песенное» крыльцо… Останавливается пестрый вихрь, тихая печаль падает на широкие ступени, строенные «под семью», – многих родных больше нет.
Алеша давно не требует называть его дядей. Мы с Викшей очень его любим. Старые сюжеты легли в наши с ней рассказы. Обе мы отошли от учительской династии и стали… кем? Непонятно. Я не знаю, как называется работа, которая большей частью – моя жизнь. Труд изнуряющий, чудо маниакальное, подарок судьбы… или Кудая? Да разве и сама жизнь – не подарок?
… Недавно сестра купила часы с кукушкой.
– Правда же они похожи на те, что висели в старом доме?
– Правда похожи.
– Ку-ку, – подтвердила, высунувшись, кукушка.
В отличие от меня Викша верила в летающих человечков, даже когда перестала их видеть, и в Деда Мороза почти до двенадцати лет. Мы вспоминаем об этом и смеемся. И фантазируем, что будет с нами лет через десять.
– А через двадцать лет я…
– А через сорок…
– В девяносто…
– В сто…
(Молчи, кукушка!)