— Что вам нужно от меня? — неожиданно спросил Эпштейн. И тут же добавил: — Извините, пожалуйста.
— Ничего удивительного, разве нервы могут выдержать, — посочувствовал Кауц.
— Вы просили меня зайти. Вот я зашел.
Кауц выпил залпом рюмку виски. Потом сказал:
— Речь идет о жизни или смерти моей жены.
— Весьма сожалею.
— Только вы можете мне помочь.
— Сколько?
— Неужели нам с вами обязательно говорить в таком тоне, будто мы заключаем сделку?
— Я полагаю, что вашу жену надо поместить в специальную клинику, это стоит уйму денег…
— Это во-первых. А кто будет вести хозяйство?
— Значит, нужна еще и прислуга?
— Врач говорит о шести месяцах — самое малое, Может быть, потребуется и год.
— Я думаю, вы уже все подсчитали?
— Да, в общем, подсчитал.
— Вас устроит, если все счета будут пересылаться мне?
— Налить вам еще рюмочку?
— Спасибо, не надо.
— Дело в том, что я уже все оформил.
— То есть как?
— Приходится ведь платить вперед — это огромные суммы.
— Вы хотите сказать, что…
— Я уже понес большие расходы.
— Ясно, — сказал Эпштейн.
— Поймите меня правильно, мне пришлось взять эти деньги в долг.
Эпштейн ничего не ответил.
— Почему ваша газета не сообщает о болезни моей жены?
Эпштейн не ответил и на этот вопрос.
— Вы думаете, читателей не интересует, что чувствует мать убитого ребенка?
Эпштейн встал.
— Неужели вы так и уйдете?
— Сколько вы рассчитывали получить? — спросил Эпштейн.
— Двадцать тысяч.
— Вы сошли с ума.
— «Экспресс» собирается объявить сбор средств в пользу моей жены.
— Это меня не интересует.
— Пятнадцать тысяч? — спросил Кауц.
— Вам известно, что по закону вы не имеете права что-либо с меня требовать?
— Речь идет о жизни или смерти моей жены.
— Вы отдаете себе отчет в том, что, если я плачу за лечение вашей жены, это отнюдь не означает, что я признаю своего сына виновным?
— Взгляните на меня. Я ведь просто несчастный бедняк.
— Вам известно, что, хотя моему сыну и предъявлено обвинение, он пока еще не осужден?
— Если вы намерены заставить мою жену ждать, пока вашему сыну вынесут приговор…
— А если суд его оправдает?
— Этого быть не может!
— Я переведу вам двенадцать тысяч.
— Не знаю, хватит ли этого.
Посмотрим.
— Когда вы переведете деньги?
— Я сегодня же оформлю перевод в банке.
— Я знал, что вы добрый человек и способны понять чувства других.
— Прощайте, — сказал Эпштейн.