Он стиснул мою руку.
— Солнце — ведь тоже звезда. Так что ты тоже гоняешься за звездным светом.
— Я ни за чем не гоняюсь, — возразил я. — Я просто хочу отслужить и вернуться домой.
Мы полежали молча, а потом Раштон повернулся ко мне и скользнул ладонью под мою футболку.
— Какого черта? — Я попытался вывернуться.
Он прижал руку к моей груди.
— Просто закрой глаза на минуту, Гаррет. Не пугайся.
Не пугаться? Да он, мать его, шутит?
— Просто закрой глаза, — попросил он, и я услышал в его голосе улыбку. Правда, не уверен, что я ей поверил. — Я не собираюсь на тебя набрасываться.
— Как скажешь, — пробурчал я, желая, чтобы сердце не колотилось так быстро.
— Закрой глаза, — повторил он.
Я неохотно зажмурился и сказал себе, что, если понадобится, запросто его скину. Если захочу. Черт.
Он раздвинул пальцы, и у меня закололо кожу. Дыхание застряло в горле, а член зашевелился. Черт. Черт, черт, черт. Тысячу раз черт.
— Не пугайся, — повторил Раштон, обжигая дыханием мое ухо. — Просто чувствуй.
Я сглотнул. Он вовсе не удерживал меня силой, так почему же я не мог пошевелиться? Какого хрена со мной происходит? Я прошелся языком по пересохшим губам и тут же пожалел об этом. Что если он сочтет это приглашением? Вдруг он меня поцелует? Хочу ли я, чтобы он поцеловал меня?
— Просто чувствуй. — Его голос звучал едва слышно.
Я сделал глубокий вдох и задержал дыхание. А выдохнув, понял, что сопротивление оставило меня вместе с воздухом.
Меня окружала темнота, но на этот раз мне не было страшно. Повернувшись, я заморгал, и в ресницах застряли лучи света. Света звезд.
Я прижал к окну ладонь, растопырив пальцы.
Здесь было так красиво. Я смотрел в черноту, и она словно разворачивалась передо мной. Слой за слоем. Темно-синий, фиолетовый, оранжевый и белый. Как калейдоскоп, только я не крутил его в руках. А медленно кружился посреди бесконечности. Столько цвета. Такая красота. Настоящее откровение.
Я надавил ладонью, и окно под ней прогнулось. Словно кожа.
Я был в капсуле. Плыл посреди космоса в капсуле Безликих. Окруженный странной молочной жидкостью, которая наполняла мои легкие. И я не боялся. Почему я не боялся?
— Чувствуешь?
Мне показалось, что голос доносится откуда-то издалека.
— Да. — Я вздохнул, повернув голову к цвету. Я был таким маленьким, меньше пылинки на безбрежном кипящем котле мироздания. И я не боялся, потому что был его частью. Что бы ни случилось, я не боялся.
Я плыл, слушая собственное сердцебиение, широко распахнув глаза.
— Хорошо, Гаррет, — прошептал Раштон мне на ухо. — Все хорошо. Теперь можешь вернуться.