Кевин попятился, и Мередит, пытаясь скрыть отвращение, проследовала за Винни внутрь дома.
Раньше, наверное, здесь был крошечный зал с лестницей, ведущей наверх. Кто-то, вероятнее всего, Эрни, разобрал стену между залом и гостиной, и получилось довольно большое открытое жилое пространство с лестницей в дальнем углу. Здесь сохранился широкий каменный очаг и старинная железная плита. В данный момент плита испускала узкую ленту резкого дыма, который, не находя выхода, смешивался с запахами пота, грязи, прогорклого жира и пивных дрожжей. Мередит едва сдерживала приступы тошноты. На плите стояла закрытая крышкой заляпанная жиром кастрюля, а над плитой, на железном пруте, рядом с парой носков висели грязные тряпки для кастрюль.
Мебели было много — гораздо больше, чем нужно. Часть ее была добротной, почти антикварной, и вполне пристойно смотрелась бы в любом доме, если бы, конечно, кто-нибудь удосужился освободить ее от пыли и жирных пятен. Мередит подумала, что Эрни, наверное, частенько наведывался к местному старьевщику. На самом почетном месте стоял телевизор, экран его мерцал, но звука слышно не было.
Кевин стоял совершенно неподвижно, спрятав руки за спину и немного расставив ноги — гротескный вариант позы, которую в армии принимают по команде «вольно», но не было никаких сомнений, что чувствует он себя как угодно, только не вольно. Парень не отрываясь смотрел на Винни все с тем же выражением ужаса.
— Нам очень жаль Эрни, — сказала Винни. — Как ты справляешься сам, Кевин?
Он нервно облизал верхнюю губу, которая, как заметила Мередит, была разбита. Рана уже затянулась, но корочка была сорвана. Когда он отвечал, она заметила, как блеснули его поврежденные передние зубы:
— Приходила та женщина… и задавала вопросы.
— Инспектор Крэйн? Это ее работа, Кевин.
— Я сказал ей, что Эрни не приходил домой, две ночи не приходил. Мистер Кромби знал, я ему говорил. Не знаю, куда Эрни ходил, он никогда не говорил мне.
— А раньше такое бывало? — поинтересовалась Мередит.
Кевин оторвал взгляд от Винни и уставился на Мередит:
— Он никогда не говорил, а я не спрашивал.
«Просто он постоянно твердил тебе, что ты не должен никому говорить», — подумала Мередит.
Винни обошла вокруг плиты, рассматривая горшки и кастрюли.
— Ты завтракал, Кевин?
— Съел немного консервированных бобов, — пробормотал Кевин, — вчера вечером.
— А утром? О Боже… — Винни в отчаянии оглядела кухню. — У вас есть кладовая или холодильник?
Кевин открыл дверь в углу комнаты, да так и остался молча стоять, ожидая, пока подойдут женщины.