Когда Диму выписали, я в первый раз за все эти месяцы осознала, что хворь моя давным-давно не появлялась. Некогда было, честно сказать, об этом думать – вообще ни о чём не было времени думать, потому что жизнь согнула меня в кольцо и покатила это кольцо по дороге весело, как играющий ребенок.
Змея в два счёта вычеркнула из нашей жизни всё, что было важным раньше: бесплодие, мытарства с диагнозом… Одна-единственная змея – и жизнь меняется полностью.
9
Тогда, в мае, когда мы с Серёгой уже под утро вернулись из больницы, мне больше всего хотелось вылить воду из банки в унитаз вместе с рыбкой. Серёга обещал завтра же (слушай, уже сегодня же!) перегнать машину из Аркаима – поедет вместе с приятелем, который потом сядет за руль, и не примет за свою услугу ничего кроме банки компота из багажника. Я кивала и слушала, не понимая, о чём он толкует, и почему не уходит. Потом догадалась – Серёга голодный, а жена его, он сто раз уже говорил, уехала на майские в Екатеринбург. Пожарила яичницу с колбасой, сварила макароны – Серёга, хоть маленький и тощий, ел с большим аппетитом. И как только тарелки опустели, распрощался.
Мы с Лаки остались вдвоём – я смотрела на него сквозь стекло, и он разевал рот, как будто бы пел для меня, но на самом деле, он, конечно же, тоже хотел есть и демонстрировал это единственным доступным рыбе образом. А у меня не было специального корма – да и вообще, я не кормить его хотела, а утопить в унитазе.
Интересно, это он или она – как у рыбок определяют пол?
Когда происходит что-то очень плохое, нужно прежде всего уничтожить все напоминания об этом – стереть из телефона звонки, удалить фотографии, выбросить вещи, которые как-то связаны с тем, что случилось. Я всегда так поступала – и убить эту рыбу, из-за хозяйки которой мы попали в Аркаим, вполне правильное с моей точки зрения дело.
Лаки (будем считать его мальчиком – я и детей наших видела только мальчиками, и тот, кто раздумал рождаться у меня восемь лет назад, тоже не был девочкой) смотрел прямо на меня, уткнувшись в стекло и шлёпая губами. Мы были с ним одни – и он полностью зависел от того, что я сделаю.
Или не сделаю.
Я отщипнула крошку от недоеденного Серёгой куска батона, и бросила в банку. Лаки тут же проглотил эту крошку. Посмотрел на меня с благодарностью.
На другой день по дороге из больницы я зашла в зоомагазин и купила маленький аквариум, в каких обычно держат улиток – к нему прилагались продолговатая лампа и фильтр для воды. Продавщица, расстроенная моими ничтожными познаниями в аквариумистике, посоветовала помимо баночки с кормом приобрести грунт и пару зелёных кустиков («Чтобы рыбке было чем заняться!» – клянусь, она так и сказала). Дима лежал в палате интенсивной терапии, а я покупала всю эту ерунду и чувствовала, что поступаю абсолютно правильно.