Лихо развернувшись, «Шкода» выехала на улицу Марата.
— Диктуй адрес, — велела Сова.
— Лесной проспект, дом сто шестьдесят четыре. Это недалеко от станции метро «Лесная». Лучше заезжать со стороны улицы имени отважного Александра Матросова.
— Я в курсе. Не учи учёную…. Слушай, а почему у Дмитрия такое странное прозвище — «Поэт»?
— «Поэт» потому, что, действительно, является поэтом, — доходчиво пояснил Гришка. — То есть, стишки сочиняет всякие и разные. Некоторые из них очень даже ничего. Со смыслом и чувством.
— Прочитай, послушаю. Глядишь, и предстоящая поездка покажется — в визуальном восприятии — короткой.
— Да, как-то неудобно…. Какой из меня — чтец? Вот, пострелять, ножики пометать, продемонстрировать всякие хитрые приёмчики из арсенала мастеров восточных единоборств — совсем другое дело. Стишки? Извини, но не по мне эта нежная стезя.
— Заканчивай дурочку ломать, — посоветовала Сова. — Я, Антонов, тебя насквозь вижу. Ты же только притворяешься бесчувственным и чёрствым солдафоном. А, на самом деле…
— И какой же я — на самом деле?
— Какой-какой…. Трепетный и нежный. Белый и пушистый…. Давай, зачитывай! Не тяни время.
— Как скажешь. Прозорливая ты моя. Слушай.
Всё в этом Мире — немножко курьёзно.
Яркая, яркая в небе — звезда.
Капает, капает — но, осторожно
С неба — святая вода…
Может, привал?
Да — пока — ещё рано.
Капает с неба — вода.
Сердце, оно — словно рваная рана.
Видно, уже навсегда…
Она целовалась — с ним.
Многие видели.
Только — печали — во мгле.
Чем же, лошадка, её мы обидели?
Закат — улыбается мне…
Едем, лошадка, кататься по Свету.
Грустный наездник — в седле.
Сигарный окурок — зажат меж зубами,
Полночь — в замёрзшей Душе…
Кактусы, кактусы.
О, мои кактусы….
Текила — бушует в крови.
Может, лошадка, немного поплачем?
Ветер — в ночи — шелестит…
Может, лошадка, немного поплачем?
Ветер — в ночи — шелестит…
Прерывая минутную паузу-тишину, Гришка спросил:
— Почему молчим? Не понравилось?
— П-понравилось, — слегка заикаясь, отозвалась Сова. — Просто г-горло…. Перехватило горло слегка. Припомнилось — в-всякое и разное…. Кактусы, кактусы. О, мои кактусы. Текила бушует в крови. Может, лошадка, немного поплачем? Ветер — в ночи — шелестит. Хорошо сказано, душевно…. Где там мои сушки? Спасибо. Хрум-хрум-хрум…. Гринь.
— А? Чего?
— Признавайся. Ты, ведь, тоже стишками балуешься?
— С чего ты взяла?
— Взяла, и всё тут…. Ты не ответил на мой вопрос.
— Ну, есть такое дело, — помолчав-посопев, сознался Григорий. — Так, немного. Типа — не в затяг…. Прочесть? Как-нибудь в другой раз. Вот, когда разрешишь называть себя по имени — тогда. В плане честного взаимообмена дружескими любезностями.