Бульдозерные клиновые ножи «артштурмов» с легкостью выдергивали колья, натянув на себя колючую проволоку, а бронеходы на ходу подминали заграждения под гусеницы и вдавливали их в грунт. Пять самоходок без единого выстрела за считаные минуты ликвидировали не проходимую для пехоты преграду и, переваливаясь с боку на бок, покатили по лунному пейзажу нейтральной полосы к избиваемым бригадной артиллерией проволочным заграждениям противника.
Республиканцы по моим коробочкам открыли огонь, из чего только смогли. Линия первой траншеи расцветилась огненными звездочками ружейно-пулеметного огня. Проявили себя во всей красе республиканские стрелки, и особенно пулеметчики, которые моментально получали увесистый «подарок» по навесной траектории от двух наших минометов. А девять гаубиц, дружно рявкнув, добавили гостинцев.
«Артштурмы» редкими выстрелами с коротких остановок практически в упор подавляли недобитые минометчиками пулеметные гнезда обороны республиканцев. Звук выстрела короткой горной пушки характерно отличался от звука выстрела длинной «коломбины» и от трехдюймовок противника. А тем более от стука по ушам четырехдюймовой гаубицы. Я уже на слух определял, кто и откуда стреляет.
Огненный вал разрывов снарядов перекатился через первую траншею противника и ушел вглубь его обороны. Штурмовики, огибая бронированные тушки «артштурмов», кинув в траншею по ручной гранате, прыгали в нее, переждав взрывы, по сравнению с выстрелами артиллерии более похожими на хлопки. Следом донеслись до командного пункта характерные короткие очереди пистолетов-пулеметов. Пошла зачистка…
– Полковник, ваш выход, – сказал я, не отрываясь от перископа.
– Служим императору и отечеству, – откликнулся он и потребовал себе телефон для связи с комбатами.
Через три минуты в передовых траншеях раздались свистки офицеров, и пехотинцы, выпрыгнув по лестницам на бруствер, дружно побежали в атаку густыми цепями. Только штыки блестели на солнце, указывая рубежи, до которых они добежали. В своих новомодных касках «от Лозе» они были похожи на карикатурных рослых вьетконговцев.
– Приданному пехотному полку занять наши траншеи, – приказал я, и телефонисты стали дублировать приказание, прикрывая трубки аппаратов от грохота боя.
Тыловые ходы сообщений быстро заполнялись солдатами тактического резерва, которым давно уже надоело ждать хоть чего-нибудь. Ждать в эшелонах. Ждать в лесу. Ждать в тыловых укрытиях под обстрелом. Ждать, когда штурмовики зачистят вражеские траншеи. Так что смена полков на позициях прошла быстро. Не сказать чтобы четко, но вполне приемлемо.