Аин и Кинни, рыжеволосые девушки клана двуипостасных, были больше чем сестры. Они были близнецы. Их голубые глаза походили на небесную лазурь, а волосы наводили на мысль о пожаре осеннего листопада. Осенью они и родились. Вместе были в материнской утробе, вместе появились на свет (Аин крепко держалась за пяточку Кинни), вместе долго плакали, когда их разъединили друг с другом, и с тех пор все делали вместе. Вместе делили горе и радости, вместе бедокурили, вместе и ответ держали. Если поймают, разумеется. Глядя на проказливых непоседливых дочерей, степенная волчица искренне недоумевала, что у такой благовоспитанной женщины, как она, могло народиться такое неуемное потомство.
– Не иначе как эльфы подменили, – тихо вздыхала она, вспоминая, что в роду ее рыжеволосых никогда не водилось.
– Вы у меня, девоньки, солнцем поцелованы. Это хорошо. Солнышко вас любит, счастливыми будете, – улыбался отец, ласково ероша мягкие рыжие волосы дочерей и припоминая, что кто-то из его пращуров точно щеголял копной огненных волос, из-за которых предка будто бы даже путали с лисой.
Близнецам этой осенью должно было исполниться шестнадцать лет, когда они официально станут невестами. Волка выбирает волчица. Это всем известно. И на рыженьких хорошеньких волчиц уже многие парни поглядывали: все норовили лишний раз мимо двора пройти, дарили маленькие подарочки. «Кого эти непутевые выбрать могут? Никакой ведь серьезности в девках, один ветер в голове, – переживала мать, забывая о том, что сама была далека от серьезности в свои пятнадцать лет. – Если кого-то под стать себе, как с такими зятьями ладить стану?» – «Лишь бы они промеж себя ладили и не грызлись по пустякам, – успокаивал ее муж. – А мы уж как-нибудь подстроимся. Все ж не чужаки какие будут. Со своей стаи».
Аин и Кинни молчали. У самих уже был жених на примете, причем один на двоих. Правда, он об этом еще не знал. Ну ничего. Волчьи свадьбы зимой играют. Времени еще много. Девочки рассудили, что раз все в этой жизни делят поровну, то и в семейной жизни как-нибудь разберутся промеж собой. Скандал предстоял неимоверный. Никогда такого не было, чтобы две волчицы предлагали такое волку. Так ведь и не обычному двуипостасному сия награда предназначалась, а вождю. Всем Олек взял: и статью, и характером. С таким как за каменной стеной будешь. Многие волчицы этой зимой на него претендовали, но ни на один зов он не откликнулся. «Значит, наш будет, – порешили близняшки. – От нас уж точно никуда не денется. Сразу две волчицы в женах ходить станут. Кто ж откажется?»