– Не понимаю, господин.
– Сегодня вечером мы ужинаем с Сергиусом Павлом и его женой, правильно?
– Да. Приглашение для нас троих было доставлено после того, как вы с Лукой отправились в тюрьму.
– Тогда, прошу, наберись терпения еще на несколько часов, и за обедом я оглашу свои планы на будущее.
Дом удалившегося от дел наместника, расположившийся у подножия гор к западу от Тибра, был не так велик, как дворец на Кипре, но в нем имелась просторная столовая, которая успела полюбиться римской аристократии. Стены покрыты перламутром, а в обшитом шелком потолке проделаны сотни отверстий, в которые каждый день вставлялись свежесрезанные цветы. Вдоль стен были расставлены мраморные статуи всех императоров, а в самом центре располагался огромных размеров бронзовый стол, инкрустированный слоновой костью и золотом.
За ужином присутствовало всего четыре гостя, усевшихся за одним концом гигантского стола, по два с каждой стороны от Сергиуса Павла и его сорокалетней жены Корнелии, которая во время трапезы много улыбалась, но мало говорила. Помимо Хафида, Эразмуса и Галена, был приглашен поэт, философ, юрист и оратор Сенека, который когда-то был наставником и советником Нерона и многие годы фактическим правителем. Четыре года назад он ушел на покой и поселился в своем поместье. Сенека практически не притронулся к изысканным кушаньям, сменявшим одно другое, и, когда Хафид выразил сочувствие его затрудненному дыханию, тот пояснил, что уже много лет страдает астмой и теперь с каждым вдохом он учится умирать.
Хафид сказал:
– Я читал многие твои труды, и для меня честь находиться рядом с тобой.
Бледные щеки Сенеки порозовели.
– Ты очень добр, могущественный торговец, но это я бесконечно благодарен наместнику за то, что он предоставил мне возможность встретиться с тобой. Десятилетиями я восхищался твоими достижениями – сперва в торговле, потом в ораторском искусстве – и никогда не думал, что наши пути пересекутся. Достичь самой вершины успеха в двух не связанных между собой областях – редкий случай, и я отдаю тебе должное. Вчера я присутствовал на твоем вдохновляющем выступлении и с величайшим вниманием прослушал твою речь. Я полностью разделяю твою жизненную философию.
– Благодарю.
Сенека поднял руку и кивнул:
– Больше всего я восхищаюсь твоей честностью, когда в самом начале речи ты признал, как много тебе еще предстоит узнать о нашем мире, поскольку ты лишь маленькая частичка в бесконечной Вселенной. Многие так называемые мудрецы с преувеличенным чувством собственной значимости ни за что не признаются, что все мы не более чем мимолетные мгновения вечности. Из уст человека с твоим положением подобное признание звучит весьма необычно.