Мы стали молча убираться.
– Твой Грей не выходит у меня из головы, – призналась Ника, выстроив на трельяже ровным строем свои флакончики.
– У меня тоже… Я даже думаю…
– Привет, девчонки! – послышалось из окна.
– Грей! – крикнули мы хором и бросились раскрывать раму.
Потом втащили Грея. Руки у него были холодные, но он довольно улыбался:
– Сегодня побывал на лучших спотах Парижа, – сообщил он.
– Спот – это где практикуют паркур? – спросила я.
Он кивнул и присвистнул:
– Ну и порядок у вас тут, загляденье просто. Всегда думал, что девушки гораздо аккуратнее парней.
Он бросил выразительный взгляд на розовое пятно на моей толстовке, оставшееся на память от схватки с крабом.
– Когда вы успели-то? Я заходил час назад, у вас чисто было.
– Заходил? – повторила я.
– Ну да. Телефон положил на тумбочку.
Мы втроем повернули головы. Телефона на тумбочке не было.
– Конец, – сказала я.
Ника села на кровать.
– У нас есть рисунок, – сказала она.
– Кто поверит в рисунок, – уныло сказала я, садясь рядом, – мало ли что рисуют подростки.
– Так что с телефоном? – спросил Грей: – Его украли?
– Да… У нас тут такая, знаешь, заварушка образовалась, – начала я, но Грей как-то странно дернул головой и направился к выходу.
– Извини, я не понял насчет телефона. Ты не сказала, что его надо было отдать в руки.
– Дело не в телефоне, а скорее в завару…
– Мне пора, – перебил он, – извините, опаздываю на поезд. Уезжаю на два дня в Лисс. На тренировку.
– А где это – Лисс? – опешила я.
– На севере Франции. Там есть парк для скалолазания. Можно там паркуром заниматься, – он проговорил это скороговоркой и быстро выскочил из комнаты.
– Что я такого сказала? – спросила я у Ники.
Она пожала плечами. Подняла последние вещи, налила себе соку и со стаканом подошла к окну. Там как раз со свистом проносился мимо очередной поезд.
– А вот и он, – сказала Ника, отпивая сок.
– Грей?
– Нет. Твой друг в желтой куртке.
Она отступила в центр комнаты.
– Видел тебя?
– Нет.
– Мне что-то страшно, – призналась я. – А если он решит нас как свидетелей – того…
– Надо попросить Грея об одолжении.
– По-моему, он не хочет делать нам одолжений.
– Он вздрогнул при слове «заварушка», – напомнила Ника, – так что постарайся, не употребляя этого слова, упросить его позволить нам ночевать в его комнате.
– А мне опять нужен твой телефон, – вздохнула я, – сказать папе, что свой я безвозвратно потеряла.