— Едем! Сейчас же! Где это? За городом? В глухом лесу? Понимаешь, я не слишком много зарабатываю, чтобы позволить себе номера люкс… Конечно ты привыкла к шикарным отелям… Но, вот, взгляни, — я вытащил из кармана бумажник и показал ей тонкую пачку денег. — Все что у меня сейчас есть, я готов отдать…
— Не волнуйся, — она отвела мою руку. — Этого достаточно. Там не так уж дорого, как кажется на первый взгляд. Я бы не поехала за город. Это слишком далеко, а я должна быть в пределах часа езды от дома — мало ли что случится… Но эта гостиница стоит в самом центре нашего парадоксального мегаполиса…
Мы быстро пошли к метро. Я чувствовал, как она дрожит… От холода или от страха? Не знаю. Я тешил себя надеждой, что мы оба горели от любви.
— Нам далеко ехать? — я сжал ее ладонь.
— Нет. Всего одну остановку. И там пройти три дома, — меня трясло как в лихорадке.
Что со мной? Казалось, что в жизни было уже так много всего. Но оказалось… Разве настоящая любовь выглядит, как стареющий женатый мужчина, который предлагает тебе самой выбрать уединенное место? Но любовь ли это в самом деле?..
Поезд распахнул двери, и мы почти побежали вверх по эскалатору. Я должна выяснить — быть может, я просто слишком долго ждала, и вот, приняла первого встречного за того единственного… Газующие в заторе автомобили наполнили улицу нестерпимым гулом. Вот подъезд со скромной клетчато-белесой вывеской в стиле модерн. Центральнее этой гостиницы нет ничего в городе, по ее оси проходит меридиан человеческих сердец…
— У нас номера без удобств, без горячей воды и телефонов… Вы согласны? Заполняйте бланк, — усталая женщина с сочувствием взглянула на мои дрожащие руки.
Я взяла из стопки мелованный листок:
— Герард? Одному из нас надо записаться.
— Лучше ты. Ведь мне нельзя — надо сохранять конспирацию, — он отошел к стойке с журналами.
Да, да, конечно… Я пока не могу внести тебя в хризолитовый замок, поэтому не забывай, на каком ты свете…
— Вот, возьмите, — белый прямоугольник упал в руки дежурной.
— Ваш номер 652.
Старинный лифт в сетчатом коконе неторопливо поднял нас на шестой этаж. Хихикнул скрипом старый проканифоленный паркет. Потертые ковровые дорожки вздохнули пылью.
— Вот, мы и здесь. Не так уж плохо, правда? — боясь заплакать, я рассмеялась.
Неровные стены под пыльными обоями напоминали о тленности мира. Местами прожженная обивка кресел рассказывала сказки о пламени чужих страстей.
Я задернула тяжелые тронутые временем сливовые шторы, чтобы наш стыд принадлежал лишь нам двоим. Хоть бы все было плохо. Это значило бы, что я ошиблась…