— В чем дело, молодой человек? — спросил Толстяк. — Разве в Польше не случаются морозы?
— Не такие, надеюсь.
— Да разве это мороз, — продолжал Толстяк. — Так, бабье лето.
Пришел Рози и встал погреться рядом с Биллом.
Переодеваясь, ребята обменивались впечатлениями об играх, которые были проведены во вторник, чтобы завершить первую половину чемпионата до рождественских каникул. Команда школы имени Гордона Белла с трудом победила даниэльмаковцев со счетом 4:3, а команда училища Сен — Джона, к всеобщему удивлению, проявила завидное упорство, сведя игру с кельвинцами вничью — 2:2. Пока что единственным поражением кельвинцев явился их проигрыш северозападникам с разницей всего в одну шайбу.
В предстоящую пятницу команда Билла встречалась с гордонбелловцами. Встреча ожидалась с большим интересом, так как в случае победы гордонбелловцы наберут столько же очков, что и северозападники, и получат шансы бороться за первое место.
Всякий раз когда распахивалась дверь, в раздевалку врывался морозный воздух и вошедшего встречал хор голосов:
— Дверь! Дверь! Скорей закрой дверь!
Так же был встречен и Армстронг. С тех пор, как Ли Винсент упомянул его в своей статье как одного из виновников неполадок в команде, он перестал завтракать вместе с остальными. Рози, который учился с ним в одном классе, рассказывал, что в те дни, когда не было репетиций драмкружка, Клифф ходил завтракать домой.
В ответ на возгласы поскорее закрыть за собой дверь Армстронг захлопнул ее с такой силой, что задрожали стены. Ред Тэрнер, сидевший в углу на сундуке, где хранилась хоккейная амуниция, обернулся, отметив про себя, что Армстронг пришел одним из последних. Не хватало только Рода Мак — Элроя, запасного вратаря, а через четверть часа ребята должны выйти на лед.
Большинство юношей молча отреагировали на выходку Армстронга, но Рози удержаться не мог.
— Потише, Клифф, иначе ты обрушишь весь стадион.
— Вы же сами велели мне закрыть дверь! — запальчиво отозвался Армстронг.
— Перестаньте! Хватит! — прикрикнул Толстяк, чтобы предупредить словесную перепалку, которая вот–вот могла завязаться. Толстяку позволялось обращаться к товарищам начальственным тоном. Он был очень полезен ребятам в качестве завхоза команды, и те покровительственно относились к нему, как обычно относятся спортсмены к тем, кто хочет заниматься спортом, но не может по каким–либо причинам.
— Что значит перестаньте? — хорохорился Армстронг. Билл с трудом сдержался, чтобы не наговорить ему резкостей.
— Это значит перестаньте, — выпалил Пинчер, сидевший возле двери в душевую. — И хватит об этом!