«У меня все хорошо». Не нужно их волновать. Они и так натерпелись за эти годы. «Здесь со мной много всякого приключилось». Упоминать о Томасе пока не стоит, рановато. «Расскажу обо всем, когда вернусь домой, что произойдет очень скоро, я надеюсь. Ваша любящая дочь Ада».
— Фрэнк спрашивал о вас сегодня. — Сестра Бригитта поставила поднос с суповой тарелкой Аде на колени. — Он появляется дважды в неделю, привозит нам продукты. Вы ему приглянулись, так я считаю.
Ада улыбнулась. Фрэнк был симпатичным.
— Можно мне зеркало? — попросила Ада.
— Нет, нельзя, — отрезала сестра Бригитта. — Сперва выздоровейте. — Она присела на край кровати, и Аде пришлось ухватить поднос, чтобы тот не упал. — Знаю, вы не монахиня, сестра Клара, но мы гордимся вами. Мы все у вас в долгу. Как ваше настоящее имя?
— Ада. Ада Воан.
Беззвучно она повторяла имя снова и снова, много раз. Вот кто она такая, Ада Воан. Она не произносила этих слов с… с какого времени? Загибая пальцы, Ада пересчитала годы. С тех пор как попала в немецкий плен. В 1940-м. Пять лет, почти день в день. Она опять станет Адой, станет самой собой, вернется в родной дом, к нормальной жизни. Портниха extraordinaire[58]. Она сможет включать свет когда захочет, носить капроновые чулки, мыть голову. Надо поинтересоваться, что сейчас в моде. Будет танцевать. Встретит хорошего парня и заживет своим домом. Она и Томас. Ее маленькая семья. Ее надежда.
— Что ж, Ада, — улыбнулась сестра Бригитта, — не помышляли ли вы о том, чтобы принять обет?
Не сумев сдержаться, Ада рассмеялась. Суп выплеснулся из тарелки на поднос.
— Наверное, нет, — подытожила сестра Бригитта.
— Наверное, нет. — Ада помешала суп ложкой. Собралась с духом: — Когда мне станет лучше, сестра Бригитта… — она запнулась, подбирая слова, — я должна найти Томаса. Вы мне поможете?
Сестра Бригитта сидела к ней вполоборота. Она постарела за эти военные годы, заметила Ада, вокруг рта прорезались глубокие морщины.
— Не тешьте себя надеждой, моя дорогая, — сказала монахиня спокойным деловитым тоном. — В войну творились страшные вещи. Мы еще не все знаем. Прошу, ешьте суп. Понемножку и часто.
— Не хочу. — Ада протянула ей поднос.
— Я настаиваю. Вам нужно набираться сил. Физических и духовных.
Поняв, что сестра Бригитта не отступит, Ада поднесла ложку ко рту. Монахиня поднялась, подошла к окну:
— Мы выжили, потому что выращивали овощи. И держали свинью, кур, уток. Птицу у нас воровали. Они бы и свинью украли, если бы не боялись, что та поднимет визг. Свиньи, они смышленые, — продолжила сестра Бригитта. — Умные животные. Они чуют, когда им приходит конец. Но умереть тихо, покорно — ни за что. — Она взглянула на Аду: — Тем не менее нам пришлось превратить сад в огород, чтобы прокормиться. Теперь нас кормят американцы. Скоро мы посадим цветы там, где они всегда росли. И старики смогут любоваться этой красотой. Доели?