Сестра Бригитта все знала. Догадалась, что было нетрудно. У Ады сердце упало. Что же с ней теперь будет?
Ряса Ады зацепилась за что-то, когда она проходила мимо одного из стариков. Она знала его в лицо. Вдовец из здоровых бодрячков, что расположились по-королевски в жилом корпусе заведения, и все перед ними пресмыкаются. Ада остановилась, обернулась. Старик прижал ее подол к полу тростью и засмеялся — высокий мужчина в темно-сером суконном жилете, застегнутом под шеей, и зеленых молескиновых брюках. Он был по-своему красив, белые волосы и глаза той же прозрачной голубизны, что и у Станисласа. Аде на секунду взбрело в голову, уж не родственники ли они. Но она быстро одумалась.
— Вы очень хорошенькая монахиня, — сказал старик. Ада вспыхнула, и оставалось лишь уповать на то, что под апостольником румянец не заметен. — Как вас зовут?
Ада огляделась. Им не разрешали разговаривать. Поблизости никого не было, кроме обитателей приюта.
— Вы говорите по-английски? — прошептала Ада.
— Немного, но язык забывается, если ему нет применения. Как вас зовут?
Ада, едва не брякнула она. Как же легко попасться.
— Сестра Клара.
— Сестра Клара, — повторил старик. — А раньше, прежде чем вы стали монахиней?
Ада слегка растерялась. Она не знала, позволено ли монахиням называть свои мирские имена. Но было так приятно говорить на английском. Да и с молчанием на протяжении целого дня нелегко свыкнуться.
— Все в порядке. — Старик словно прочел ее мысли. — Мне можно сказать.
Она посмотрела по сторонам. Они были одни.
— Ада, — пробормотала она.
— Ада, — опять повторил старик, — уменьшительное от Адельхайд. Имя сугубо немецкого происхождения. Вы это знали?
Она покачала головой. Ни из ближней двери, ни из дальней никто не появился. Ей хотелось продолжить беседу:
— А вас как зовут?
Старик убрал трость с ее подола и встал во весь рост:
— Герр профессор Дитер Вайс.
— Много же у вас имен. — Аду разбирал смех. Она вдруг поняла, как давно не смеялась, много месяцев. И поежилась. Ребра заныли. Они были по-прежнему одни, никакой охранник не ворвался с плеткой и криком: Es ist verboten, zu sprechen[21].
— «Герр» — это «мистер» по-немецки, профессор всюду профессор, Дитер — имя, данное мне при крещении, Вайс — фамилия.
— Среди моих знакомых профессоров еще не бывало. — Старик нравился Аде. У него было имя, и это делало его личностью, а не мешком плоти, которую ей приходилось мыть и кормить.
— Я на пенсии, — улыбнулся герр Вайс, — но раньше преподавал в гимназии. У вас в Англии сказали бы «в старших классах школы». — Он указал тростью на окно, точнее, на то, что было видно из окна: солдат курил, прислонясь к дереву: — Это мои ребята. Я учил их всех. Едва выросли из коротких штанишек.