Ада посмотрела на обложку журнала. Нацистская символика на первом плане и надпись NS Frauen-Warte[31]. Ада пробежала пальцами по буквам. Читать по-немецки она не умела, но что значит Frau, догадалась. Чуть ниже снимок: толстая немка в длинном вышитом сарафане и белой блузке сидит на скамье и вяжет носок. Рядом с ней в люльке пухлый младенец. Подпись под снимком была сделана причудливым старинным шрифтом. Малыш на обложке выглядел ровесником Томаса, он сидел в люльке, улыбался, волосы его были аккуратно расчесаны на пробор.
Наверху опять раздался детский плач. Почему фрау Вайс не возьмет его на руки? Ада никогда бы не допустила, чтобы ребенок плакал часами напролет. Так он наживет себе грыжу. Фрау, видимо, неуступчива как дверной косяк. Тщеславные обычно такими и бывают.
Аду выпускали из комнаты дважды, приводили в посудомоечную, где давали водянистый суп с куском черного хлеба; она и человек с желтой звездой ели стоя, в молчании. Потом обратно в комнату, где она кроила и сметывала, строчила и пришивала. Жакет надо было утяжелить, чтобы он не висел как тряпка. Ада огляделась: занавески на окне — ветхая ткань едва держалась на поржавевшем карнизе. Ощупав нижний край занавесок, она выудила из них несколько кусочков свинца. Она вошьет их в низ жакета. Когда в доме было тихо, Ада примеряла костюм, отмечала, где он жмет или морщит, доводила до ума вытачки. Крошечные грузила в подкладке она закрепила французскими узелками. Пусть эта шерсть и не была красивой, но ее мягкость многое искупала, да и подкладка приятно льнула к телу. Фрау Вайс никогда не узнает, что Ада надевала ее костюм и шелковистая, словно паутина, подкладка ласкала ее кожу так же, как и кожу фрау. Эта мысль радовала ее.
Она заснула в кресле. На рассвете фрау Вайс зашла в комнату и не говоря ни слова забрала костюм.
Распорядок дня не изменился. Ада опорожнила ведро, съела водянистую кашу, вернулась к себе.
На этот раз, однако, приставленный к ней человек принес корзину с одеждой и всучил ее Аде:
— Починить.
Корзина была огромной, не обхватить руками, и битком набита вещами. Ада принялась вынимать их по одной. Носки заштопать, женские чулки со спущенной петлей в том месте, где чулок пристегивался к поясу, привести в порядок. Кардиганы и свитеры с замахрившимися манжетами и протертыми локтями, брюки с потерянными пуговицами, юбка со сломанной молнией, блузки, на которых разошлись швы, платья с обвисшим подолом, лифчики с оборванными крючками. В корзине нашлось и одеяло с потрепанными краями, жакет с дырявой подкладкой, твидовое пальто большого размера, оказавшееся здесь непонятно зачем, разве что для перелицовки, и порванные детские ползунки.