— Милости прошу, — разлился по огромной белой комнате приятный женский голос.
— Что вам нужно? — спокойно спросил дракон, довольно уважительно — ему в этом мире еще жить.
— Мир, или хотя бы не война…
— Три расы, что напали на Светлое Царство, это демоны, гномы, и оборотни. Если с демонами все понятно, то вот причины нападения оборотней и гномов на пустыни — не ясны. Я послала несколько отрядов во главе с моей подопечной. Ваша задача узнать цели союза трех рас. Разрешаю убивать причастных. Это выгодно вам, Светлому Царству, мне, и этой земле. Не твое ли задание, дракон, было разоблачить проклятие? Теперь все намного масштабней.
— Почему же вы сами не сделаете все? — спросил Урэш, что стоял у входа в храм, прислонившись к мраморной колоне.
Богиня невесело хмыкнула.
— Я уже набегалась, и кое-что поняла: если это может сделать кто-то другой — я не вмешиваюсь.
Дракон сощурил свои желтые, яркие глаза и кивнул. Такая тактика была ему ясна. Урэш перевел взгляд на пол и повернул голову на улицу. Шумно, суетно, однако приятно. Теплая атмосфера царила в этом славном маленьком городке.
— А не Мьюрта ли, ваша подопечная? — неожиданно спросил Урэш, снова отвлекаясь на статую, которая впрочем, была неподвижна.
— Ты с ним встретишься. Совсем скоро. Он здесь.
Урэш наклонил голову в знак благодарности и вышел из мраморного здания. Дракон остался в храме.
Какое ему дело до того, зачем остался крылатый?
Важней сейчас подготовиться к заданию. Он долго ждал момента, когда снова сможет увидеть учителя — на его годы мизерное время, однако долгоживущие ценили каждое мгновенье, а учитель пропал почти восемь лет назад.
Мужчины, которые только что проснулись, чтобы встать на смену строителям, сейчас ели в большой общественной столовой. В комнате с несколькими десятками столов царила атмосфера чего-то нового, радостного, даже снег на подоконниках больших окон сверкал как-то особенно — как драгоценности, напитанный ярким, но по-зимнему холодным светом небесного светила. Горгульи ели быстро, резко, крепко пережевывая еду, казалось каменными челюстями. Уютный зал наполнялся еле слышным скрипом половиц и тяжелым звоном железных ложек о железные тарелки, пахло мясом рырмы*, морозом, что караулил за толстой дверью, и древесиной — недавно тут делали ремонт. Проскользнув в шумный зал, Мальва примостилась у подоконника крайнего окна и стала наблюдать; вдохнула знакомый пряный травяной запах, что витал, когда в супы и мясо добавляли укроп, сельдерей и арру*. Девушка зажмурилась. Это так приятно, ощущать что-то давно забытое, но такое родное! Живот стянулся в узел, но не из-за первобытного страха, а скорей из-за страха не получить еды. Девушка, не спуская взгляда с зала, положила на страдальца руку.