К Красным Горкам маленький отряд успел аккурат перед закрытием ворот, когда последние лучи заходящего солнца померкли, и уставшая от однообразной работы стража, изнывающая в ожидании смены, проводила путников апатичными взглядами.
Нааррон не увидел, а скорее почуял — их беспечность обманчива, и через бойницы надвратных башен на них сейчас смотрят острия арбалетных болтов.
Звякнув вирой, спешились и вошли внутрь вместе с другими припозднившимися путниками. Мальчишка исчез чуть раньше на последнем перекрестке, махнув рукой на прощанье, он припустив куда-то рысцой.
— Не нравится мне шельмец, — пробурчал Крэг.
— Да тебе же никто не нравится. Пора привыкнуть, — поддел Нааррон.
— Молчи, заучка!
Дорога от ворот вела мимо добротных двух и трехэтажных домов. Серые, сложенные из камня стены, часто с северной стороны зеленеющие мхом, деревянных построек, не смотря на близость леса, практически не встречалось. Красные черепичные крыши, на каждой по две-три каминные трубы. Всюду крепкие ставни на зарешеченных окнах, впрочем закрытые, по большей части, только на верхних этажах. С нижних доносились звуки кутежа, — почти каждый второй дом на этой улице был постоялым двором или трактиром. Среди них изредка мелькали лавки ремесленников, в основном тех, кто по какой-то причине не смог или не захотел перебраться поближе к рыночной площади.
Молотом в нос ударили запахи пищи, и организм, не стараясь вычленить что-то конкретное, попросту отозвался голодным спазмом в желудках. Обедали путники сегодня абы как, не слёзая с коней, запивая остатки сухарей водой. В ярко освещённых залах, через окна с ещё не закрытыми на ночь ставнями, Нааррон без труда разглядел силуэты пирующих — день подошёл к концу и приезжие купцы радостно пропивали прибыль, наслаждаясь прелестями местной кухни.
В переулках между домами то и дело попадались на глаза фривольно разодетые дамочки, кидающие недвусмысленные зазывные взгляды на молодых и привлекательных путешественников. Видимо соседняя улица являлась кварталом наслаждений.
«А что? Логично, — подумал адепт, — все под боком. Из-за стола прямо туда — продолжать веселье». Впрочем, на улицу легкомысленные дамы не высовывались, и юркали обратно, стоило какому-нибудь стражнику обратить строгий взор в их сторону.
Когда в животе заурчало особенно громко, кобылка под Наарроном всхрапнула.
— А, может, ну его?..
Крэг вопросительно повернулся, прослушав слова адепта из-за очередной строящей глазки девицы.
— Ты ещё не устал на них пялиться? — Нааррон добавил в голос побольше равнодушия, стараясь не особо приглядываться к непозволительно высоко задранным юбкам и вываливающимся из корсетов прелестям.