— Мало ли кому памятники ставят! — выкрикнул Лева Туманович.
Осокин запоминающе осмотрел этого лысого юнца:
— Кого вы имеете в виду?
И все строго покачали головами, а директор отобрал у Левы мел.
— Господи, при чем тут памятник? — удивился Кузин. — Кого интересует памятник?
— Товарища Осокина интересует, Матвея Евсеевича! — крикнул Лева. — Это он настаивает.
Тогда Осокин начал выпрямляться в кресле.
— Наоборот! — сказал он. — Как раз в другом смысле. — И достал фотографию. На этот раз фотографию взял Кузин и надолго замер над ней, грызя ноготь. Как во сне, он сделал несколько шагов, волосы на голове его зашевелились.
— Магнит! — вздрагивающим голосом произнес он.
Его обступили, нависли над фотографией.
— Непроницаемый… вытесняет… диамагнетизм!.. Отрицательная проницаемость! — выпаливал Кузин.
— Теперь ясно: поддерживается своим полем.
— Магнитная подушка.
— Какая красота!
Фигура Лиденцова висела перед ними в воздухе без постамента, и они начинали понимать все, что с этим связано, и блаженствовали.
Кузин подбежал к Осокину:
— Вы не обратили внимания, Матвей Евсеевич, из чего был сделан круг, который на земле? Материал блестел? А низ фигуры? — Кузин умоляюще засматривал в лицо Осокину. — Пожалуйста, Матвей Евсеевич, дорогой, припомните.
— Не заметил, — машинально ответил Осокин и тут же опомнился, отшатнулся. — Не было никакого памятника, о чем вы говорите, не было его!
— Как жаль, как жаль, — расстроенно сказал Кузин. — Вряд ли они употребили титанат стронция… — И устремился к доске, где горячо обсуждали устройство памятника, прикидывали зазор силы магнитного поля, ток, который должен циркулировать по кольцу. Замысел памятника, по мере того как цифры сходились, вызывал все большее восхищенье. Надо же было додуматься, чтобы так остроумно воплотить сущность идеи Лиденцова. И как раз в памятнике ему же! Именно в памятнике, то есть в сооружении, поставленном навечно, то есть показать смысл сверхпроводимости — когда сопротивления нет, ток движется вечно. Блистательно!
Они вспомнили про бланк, — правильно, нужен институт, специальный институт сверхпроводимости. Возможности открываются такие, что придется действовать широким фронтом.
Фигура Лиденцова продолжала расти, подниматься, и вместе с ней росли угроза Осокину и его тревога.
— Понимаете — значит, открытие Лиденцова — факт! — сияя нежностью, обратился к Осокину Маркин. — Иначе осуществить такой памятник было бы невозможно.
Осокин посмотрел на него с презрением:
— Что невозможно?
— Ну, это… — Маркин поднялся на цыпочки, взмахнул руками, — парить!