Александр Шуйский
Кого хочешь забирай
Хоровод из дюжины детишек бодро бежит против часовой стрелки.
– Как на Танины именины испекли мы каравай…
Дети останавливаются, задирают сцепленные руки верх.
– Вот такой вышины…
Кольцо стремительно приседает.
– Вот такой нижины…
Опять срываются с места, бегут по кругу. Главное – не расцепить рук.
– Каравай, каравай, кого хочешь забирай. Я люблю вас всех, а…
Если зажмуриться и стиснуть сильнее пальцы соседа, Алика, то пронесет.
– Тимошу больше всех!
Пронесло.
Больше всего на свете боялась этой игры. Потом с удивлением узнала, что их воспитательница переиначила текст – полагалось петь «кого любишь, выбирай». А, может быть, она сама ослышалась и запомнила навсегда именно эту формулу: кого хочешь забирай. Забирай кого хочешь. Ирина Витальевна была худой, костлявой, очень старой, пучком седых волос, во время игры в «каравай» несколько прядей всегда выбивались и вставали белесым пухом вокруг лица. В самой драгоценной книжке на свете, в тяжелом переплете, с толстыми страницами и картинками в рамках тисненого золота, именно так выглядела Смерть, когда пришла стать крестной матерью сыну бедняка. Столько, сколько помнит себя, Яся каждый раз обмирала на этой картинке. В сказке Смерть запросто заходила в людские дома, не по службе, а так, будто она тоже живой человек, вот хоть на крестины, и это было самое страшное, куда страшнее любой ведьмы в лесу, любого дикого зверя. В чащу можно не заходить, от зверя – убежать или влезть на дерево, а куда денешься от крестной, да еще и одарившей тебя, будто это и в самом деле подарок: остальным, мол, не видна буду, а крестник всегда меня будет видеть. И вот заходишь ты к соседям или друзьям, а там уже крестная мама сидит, кивает тебе от двери: здравствуй крестничек. На столе каравай, кого хочешь забирай.
Два года, сколько жили они в темной коммуналке на Пряжке, сколько Яся ходила в детский сад «Солнышко», два года группа время от времени принималась играть в «каравай». Ясю ни разу не выбрали. Но каждый раз, когда повисала секундная пауза, она чувствовала, как на шее встают дыбом короткие волоски, вдоль позвоночника прокатывалась жаркая, томная волна, ноги подкашивались, а в глазах темнело.
Много лет спустя школьная подруга затащила Ясю в парк на аттракцион «Сюрприз». На деле это оказалась гигантская центрифуга, и было очень здорово воображать себя космонавтом в центре подготовки к полетам – тогда все бредили космосом. Колесо вставало чуть ли не вертикально, ты несся по кругу вниз, наваливалась ужасная тяжесть, но потом колесо взлетало вверх, и внутри у Яси тоже все взлетало, волоски вставали дыбом, а по телу прокатывала знакомая волна – не в полную силу, но очень близко.