— Я мог бы расцеловать тебя в твои жирные щечки! — говорит Анубис. — Потому, что у Сета теперь будет куда меньше шансов победить Безымянного! И все это время ты строил планы предательства! Ты куда более проницательный человек, чем я думал, Святой Отец.
— Меня использовали, а искушение было велико.
— Но больше тебя никто не будет использовать. О нет! Теперь ты носишь эту перчатку, и в предлагаю тебе союз.
— Прочь, собака! Ты не лучше всех остальных! У меня есть то, что тебе необходимо, и ты готов теперь лизать мне задницу! О нет! Что бы я ни сделал с той новой силой, которой я обладаю, я делаю лишь для одной персоны: Меня!
— Союз, который я предлагаю, будет взаимовыгодным.
— Мне стоит только поднять тревогу, и тебя свяжут так крепко, что вся твоя хитрость не поможет тебе освободиться. Стоит мне лишь крутануть свой посох так, как надо, и твои мозги украсят эти стены. Поэтому говори, но помни, о чем я сейчас тебя предупредил, раздвоенный язык, а я послушаю.
— Если Озирис все еще жив, — говорит Анубис, — и если нам удастся добраться до него, то мы втроем сможем уничтожить Тота.
— Я уверен, что Озирис все еще жив, хотя, надолго ли, не могу сказать. В настоящее время Тайфун преследует его по всему Дому Жизни.
— У нас есть шанс очень хороший шанс вернуть себе все: раз у тебя эта перчатка. Я знаю способ попасть в Дом Жизни и, возможно, спасти Озириса.
— А дальше что? Мы даже не знаем, где происходит битва с Безымянным.
— Все надо делать по очереди. Со временем узнаем и это. Так ты со мной?
— Я отправляюсь в Дом Жизни, потому что Тот желает, чтобы Озирис остался жив, и, может быть, мне удастся выполнить это желание. Тем временем я подумаю.
— Этого вполне достаточно.
— Смотри, как растет перчатка! Больше, чем раньше! Теперь уже она покрывает мне бедра!
— Великолепно! Чем большая часть твоего тела будет неуязвима, тем лучше для нас.
— Минутку. Неужели ты серьезно думаешь, что мы втроем сможем победить Тота, Сета и Железного Генерала?
— Да.
— Как?
— Молот может ударить вновь, — говорит Анубис.
— Он все еще существует?
— Да, и повелевает им Озирис.
— Ну ладно, допустим, что ты прав и что нам удастся даже как-то договориться с Брамином, который сейчас является повелителем твоего Дома, что ты будешь делать с огромной тенью в образе лошади, которая будет преследовать тебя до конца наших дней, которая не живет в космосе таком, как мы его видим, знаем, и с которой нельзя договориться, когда она в гневе?
Анубис отворачивается.
— Тайфуна я боюсь, — признает он. — Много веков тому назад я сделал оружие, нет, не оружие, один аппарат, который, как я думал, может послужить для его обуздания.