— Почему это я скотина? — развязно ухмыльнулся Джедд. — Вы, бабы, ведь только и ждете, чтоб вам ноги раздвинули да по скамейке разложили, — охотник совершил неоднозначное движение бедрами и тут же замер, мгновенно протрезвев, потому что между его ног, аккурат в дюйме от сокровенного места, в скамью воткнулся выброшенный Оливией сай.
— Вильга, похлебку и жаркое принеси, — громко крикнула Ли, усаживаясь за стол напротив Джедда.
— Прости, — охотник тяжело вздохнул, взъерошив свои кудрявые рыжие космы. — Ты не такая, я знаю.
— Пить надо меньше, — Ли зачерпнула ложкой густую деревенскую грибницу, которую перед ней услужливо поставила хозяйка харчевни и, хлебнув ароматной юшки, зло уставилась в тарелку.
— Ну, не сердись на меня, детка, — Джедд ласково коснулся коротких, цвета спелых колосьев пшеницы, волос девушки. — Я не со зла.
— Ты же знаешь… — Ли вскинула голову, прожигая напарника ледяной синевой своих глаз.
— Все, хорошо, я больше так никогда не буду. Обещаю. И с элем завязываю.
— Ты только обещаешь, — грустно вздохнула Ли.
— Ты дичь продала?
— Да, — Оливия отстегнула с пояса кошель и бросила на стол.
— Ну, вот и славно, малышка. Завтра отправимся на север, к зиме набьем пушнины и устроим себе месяц отдыха, — охотник щелкнул пальцами и попросил похлебки и для себя.
— Я хотела поговорить с тобой об этом, — Ли опустила глаза в тарелку, чтобы Джедд не понял, что она врет. — Нам придется задержаться здесь на несколько дней.
— Зачем? — Джедд перестал жевать и недоуменно уставился на Оливию.
— Нам сделали заказ на зайцев и на оленину, обещают хорошо заплатить.
— Ну, хорошо, пойдем вечером силки расставим, а поутру и оленя забьем, — согласился Джедд.
— Олень нужен на послезавтра, — Ли продолжала смотреть в тарелку, так, словно она была очень увлечена едой.
— Что-то ты темнишь, девочка, — Джедд коснулся пальцами подбородка Оливии и, приподняв лицо, испытывающее посмотрел в ее глаза.
— Ничего не темню, — вывернулась она из его захвата, продолжив трапезу. — У местного оллинга свадьба послезавтра, нужна свежина на пир.
Джедд, облегченно вздохнув, опять взялся за ложку.
— Ну, свежина так свежина. Ладно. А то я уж было подумал…
— Что ты подумал? — изобразив искреннее удивление, поинтересовалась Ли.
— Да ничего, — отмахнулся от нее Джедд. — Ешь. И вправду пить надо меньше, а то лезет в голову ересь всякая.
* * *
Утром Оливия с Джеддом прошлись по расставленным с вечера ловушкам и отобрали десяток жирных пушистых зайцев. Мелочь и зайчих Оливия всегда отпускала. Мелочь — потому что от нее толку никакого не было, а зайчих — чисто из чувства женской солидарности, за что друг вечно ворчал на нее.