.
Поэтому необходимость вынуждает нас вновь обращаться к историческим текстам, созданным сторонними наблюдателями – в странах Западной и Южной Европы, с которыми наши новые государства быстро вошли в контакт. Эти материалы тоже вызывают сомнения, хотя в целом проблем с ними гораздо меньше, чем с античными, с которыми мы имели дело ранее. Первая причина: в них куда больше сведений. Результатом транспортной революции викингов стала более тесная связь Скандинавии с просвещенной Европой, а Моравия, Польша и Богемия были ее непосредственными соседями. И в грамотной Европе писали гораздо больше – благодаря возросшему интересу к наукам в IX веке в эпоху Каролингского возрождения.
Император Карл Великий стремился повысить уровень грамотности – это было частью его более широкой программы церковной реформы. И тенденция продолжилась после развала империи Каролингов. Не надо забывать и о том, что мусульманские авторы тоже сообщали немало важных сведений из совершенно другого региона. Словом, в этом случае нам куда больше повезло с источниками[627].
Вторая причина не менее важна, чем первая. За короткий срок все новые государственные образования были обращены в христианство. Это не означало, что их отношения с более развитой Европой, от которой они переняли новую религию, протекали без конфликтов. Отнюдь. Но тот факт, что они приняли христианство, означал, что их уже нельзя рассматривать как варваров-»чужаков», относиться к ним с тем же пренебрежением, какое античные авторы проявляли ко всем неримлянам. В 1002 году, вскоре после своих успехов в Польше, Оттон III отправился в еще одно путешествие – на сей раз на встречу с Создателем. Сыновей он не оставил, поэтому преемником стал его кузен Генрих II, чье воцарение вызвало войну между Священной Римской империей и Польским государством, продлившуюся более десяти лет. Большая часть этих событий любовно описана епископом Титмаром Мерзебургским, но его повествование отличается отсутствием сколь-нибудь серьезной демонизации поляков, несмотря на ярость сражений. По меньшей мере отчасти это объясняется тем, что они приняли христианство, – это ясно по критике в адрес Генриха, который объединился с язычниками-славянами, жившими на Эльбе, против поляков[628].
В придачу к этому новые скандинавско-славянские государства представляют собой еще одно поле исследований, которое серьезно выиграло от советского археологического безумия послевоенных лет. Изначально, разумеется, имели место привычное искажение трактовок и подтасовка, но появилось столько данных, что подобного рода построения утратили достоверность еще до падения Берлинской стены. В общем и целом эпоха коммунизма принесла в науку огромный пласт информации, которая в противном случае не была бы обнаружена. Выходит, и письменные памятники, и археологические материалы могут многое рассказать о новых династиях и политических структурах, которые были ими возведены. Итак, что мы можем почерпнуть из них о функционировании этих новых государств?