– До тебя у меня не было мужчины, и мне понравилось… то, чем мы занимались.
– Понравилось?
Селеста старалась не терять присутствия духа. Разговор явно не будет таким простым, как она представляла себе.
– И я очень благодарна тебе за то, что ты дал мне возможность почувствовать себя…
– Благодарна?
Рахим был темнее тучи. У нее заболело в груди. Тем не менее она не собиралась отступать. Обратного пути не было – если она любила Рахима, а она действительно любила этого мужчину и свою дочь, она должна была исправить то, что натворила. У этой проблемы существовало лишь одно решение.
Теперь ей казалось, что она с самого начала знала, что именно так все и закончится. Именно поэтому она старалась держаться от мужчин как можно дальше. Он мог быть каким угодно человеком, но важно было лишь то, кем оставалась она сама. Но глубоко в душе Селеста понимала, что теперь, да и всегда ей было суждено встретиться именно с Рахимом. Но она не могла признаться себе в полной капитуляции перед ним.
– Рахим, пойми, несмотря на все то, что ты делаешь для меня, ты – не единственный мужчина на земле. Ты просто стал моим первым любовником.
Рахиму показалось, что еще минута, и он просто обратится в камень. Станет одной из высоких колонн, которые поддерживали своды его замка. Для Селесты это стало бы спасением, потому что внутри у него назревала гроза. Он едва сдерживался, старался оставаться культурным, светским человеком.
– Да, – тихо и взвешенно сказал он. – Я – твой первый мужчина и последний. Так будет всегда. Запомни это.
– Это решать не тебе.
Она подняла подбородок, словно ожидала нападения.
Больше всего Рахиму хотелось наброситься на нее здесь же, но он сдержался. Не сейчас. Для начала ему было необходимо взять себя в руки. Эта своенравная женщина слишком часто выбивала его из колеи.
Прежде Рахим никогда не знал страсти и плотского голода такой силы. Сейчас он чувствовал, что состоял из одних только слабостей.
– Мне кажется, что именно мне.
– Успокойся.
Рахим был потрясен. Она отдавала ему приказы, как в тот день, когда они встретились в Нью-Йорке. Женщина поднялась и скрестила руки на груди поверх длинного шелкового платья. Она была боса. Рахим находил такое сочетание дьявольски привлекательным. Или же это были просто эмоции? Пусть так, каждый раз, когда он был рядом с Селестой, они накрывали его с головой.
– Я не понимаю, почему ты не можешь относиться к этому рационально. Чем раньше мы разведемся, тем быстрее тебе удастся восстановить свой имидж.
– С этим у меня полный порядок.
Селеста коротко кивнула в сторону планшета, который лежал между ними на столе: