Я перечитываю письмо шесть раз прежде, чем буквы формируются в слова, а слова в предложения, которые я могу понять. Но даже сейчас значение всех этих слов ускользает от меня. Я переключаю внимание на прикрепленный файл с результатами анализов. Все показатели в норме — не слишком высокие и не слишком низкие.
Конечно, это какая-то ошибка. Конечно, это неверно. Доктор Фрэнсис перепутала мою историю болезни с чьей-то другой. Есть еще одна Мадлен Уиттер. Она — врач без опыта. Мир непреднамеренно жесток.
Не исключено, что это правда, но все равно. Распечатываю письмо и результаты анализов. Я не двигаюсь медленно. Время не ускоряется и не замедляется.
Слова на распечатке не отличаются от слов на экране, но кажутся тяжелее, весомее. Но они не могут быть правдой. Невозможно, чтобы они были правдой.
В течение часа я ищу информацию в интернете по каждому анализу, пытаясь понять, что они все значат. Конечно, интернет не может сказать мне, правильные ли результаты, не может сказать, обычный ли я подросток с обычным здоровьем.
А я знаю. Я знаю, что это ошибка. Но все равно мои ноги несут меня вниз по лестнице и через столовую к маминому кабинету. В столовой ее нет, нет и в кабинете. Направляюсь в ее спальню и тихонько стучу, руки трясутся. Она не отвечает. Я слышу звук воды. Возможно, она в ванной, готовится ко сну. Стучу громче.
— Мам, — зову я и поворачиваю ручку.
Она как раз выходит из ванной и выключает свет, когда я захожу.
По ее все еще изнуренному лицу расползается улыбка, когда она видит меня. Ее скулы острые и выступают на узком лице. Темные круги под глазами, которыми я ее наградила, кажется, стали постоянными. На ней нет макияжа, а волосы свободно свисают вокруг плеч. Черная шелковая пижама висит на ее тонкой фигуре.
— Привет, милая, — говорит она. — Ты пришла поспать со мной? — На ее лице отражается надежда, и мне хочется сказать да.
Я захожу в комнату, потряхивая листами.
— Это от доктора из Мауи. — Я снова смотрю на нее имя, хотя знаю его. — Доктор Мелисса Фрэнсис. Ты с ней встречалась?
Если бы я не находилась так близко к ней, то и не заметила бы, как она оцепенела.
— Я многих докторов встречала на Мауи, Мадлен. — Ее голос напряжен.
— Мам, извини…
Она поднимает руку, прерывая меня.
— Что это, Мадлен?
Я делаю еще шаг.
— Это письмо. Она, доктор Фрэнсис, думает, что я не болею.
Она смотрит на меня так, будто я не говорила. Долгое время она молчит, и я начинаю задаваться вопросом, сказала ли я хоть что-то.
— О чем ты говоришь?
— Она говорит, что по ее мнению у меня нет ТКИД. Она не думает, что я когда-то им болела.