— Где тебя носило так долго?
Брэм закрыл за собой дверь.
— Ты сказал мне, что вернешься.
— Я и вернулся.
— Ты обещал принести поесть.
Он показал ей корзину, которую принес с собой.
— Я сделал, как обещал.
Однако это не успокоило ее.
— Как ты посмел? — спросила она так тихо, что он едва разобрал ее слова. — Как ты посмел так обращаться со мной?
Он поставил корзину на ночной столик и снял куртку. Повесив ее на стул, он подошел к ней, изо всех сил стараясь сдержать чувства, нахлынувшие на него: злость, раздражение, похоть.
— Будь осторожней со словами, крошка, — сказал он, упираясь руками в кровать и придвигаясь к ней вплотную. Он почувствовал благоухание, исходившее от нее. — У меня нет привычки баловать моих солдат. И я не стану нежничать с тобой.
Ее глаза вспыхнули.
— Неужели ты повстанец? Предатель? Вы по-прежнему не можете успокоиться, хотя война закончилась!
Он внезапно схватил ее за волосы и с силой откинул ее голову назад.
— Будь осторожна, Маргарет. Тебя не было слишком долго. Есть вещи, о которых ты не знаешь.
Он освободил ее, быстро, пока запах ее кожи не заставил его потерять самообладание, встал и швырнул корзину на кровать.
— Ешь. — Брэм стал снимать рубашку. Ему хотелось помыться и побриться. Затем они поедут.
Маргарита с подозрением заглянула в корзину.
— Что это?
— Тебе так не понравился обшарпанный вид гостиницы, что мне пришлось украсть для тебя остатки с праздничного стола. — Он снял рубашку, не заботясь о том, как она смотрит на него. Заметила ли она его шрамы? Как она отреагировала на них? Могла ли она предположить, что это следы глубоких ран от сабельных ударов? Вчера она не показала виду, что заметила их, наверное, в пылу скандала она на них не обратила внимания.
— Остатки? — повторила она.
— С твоего свадебного стола. Как только невеста исчезла, сестры жениха — образцы гостеприимства — накормили гостей. Гостиничная прислуга была в восторге. Я только что оттуда. Мне пришлось убедить одну из горничных принести немного еды для сбежавшей невесты. Она с удовольствием помогла мне. С ней было очень приятно иметь дело.
Глаза Маргариты загорелись от злости. Когда ее рука обхватила одну из вышитых подушек, он продолжил:
— Вряд ли тебе стоит отказываться от еды. Возможно, это твоя последняя трапеза перед долгой голодовкой.
Она снова стала покорной, но Брэм знал, что это ненадолго. На тарелках было копченое мясо, хлеб, овощи и огромный кусок свадебного пирога. Маргарита с удовольствием принялась за еду.
— Что ты собираешься делать со мной? — спросила она слабым голосом, и Брэм почувствовал против своей воли прилив нежности к ней.