— Возможно, — чуть кивнул я. — Твоя тоже будет незавидной.
— К-как? — посерел лицом монарх.
— Ты с одной из заокеанских стран строишь козни против двух других. Советского Союза и Китая. В чем они состоят — знаешь. Прекрати. Иначе будет поздно.
— Если нет? — тихо вопросил нефтяной монарх, блеснув из-под накидки глазами.
— Весь мир в новом тысячелетии погрузится в хаос междоусобных войн. Исчезнут многие государств, в том числе твое. Ныне процветающее и богатое.
— Кхы-кхы-кхы, — закашлялся араб. Его ошарашило столь мрачное предзнаменование.
— Больше мне нечего тебе сказать, — закончил я. — А теперь иди с Богом и подумай над моими словами.
Сын Мухаммеда молча упятился назад, двери открылись и снова затворились.
— Не иначе полетит с визитом прямо в Вашингтон. К своим хозяевам, — хмыкнул Кайман снимая тиару.
«Только это ничего не изменит», подумал я. Зная дальнейший ход истории.
Мир взрывами петард отпраздновал очередной Новый год, на Тибет опустилось белое безмолвие, а в феврале китайский центр «Макао» выдал в эфир очередной научный прогноз.
О грозящей в ближайшее время человечеству экологической катастрофе по вине правительства США. Не уделяющего охране окружающей среды должного внимания.
Поскольку же по известным причинам, к каждому такому сообщению на всех континентах стали относиться трепетно, в Пекин с рабочим визитом сразу же прибыла помощник президента по национальной безопасности самой демократической страны в мире, Кондолиза Райс. Собственной персоной.
Это что? Та самая? — сидя у камина в меховом халате и глядя на огонь, поинтересовался Кайман.
— Думаю, да, — пробормотал я, в очередной раз пополняя за столом свой дневник и дымя сигаретой.
Интересно, что потребует от нее Дэн[242] за то, чтобы допустить даму сюда — пошевелив кочергой потрескивающие поленья, вставил ее Панчен-Лама в держатель.
— Да уж чего-нибудь потребует, — буркнул я, поскольку он мешал мне делать записи.
У Китая были интересы по всему миру, и, пользуясь преференциями, он неуклонно укреплял свой промышленный потенциал, одновременно расширяя национальные рынки сбыта, а также политическое влияние на планете.
На второй день визита, «черная пантера»[243] прилетела в аэропорт Лхасы, оттуда ее сопроводили во дворец Поталу, где дама пожелала быть принятой Панчен — Ламой.
Мы приняли старую знакомую без проволочек. Судя по самоуверенному виду с лоском, африканка была ценима своим патроном[244] и горела желанием с честью выполнить очередное поручение Белого дома.
— Я рада приветствовать Вас в новом качестве, войдя в зал и остановившись в нескольких шагах от нас, — с достоинством произнесла Райс, дав понять, что помнит нашу первую встречу. — Может, предложите даме стул? — изобразила улыбку.