– Никакой диеты. Я просто ем только то, что люблю. Специально ведь приехала сюда, чтобы побаловать себя дарами моря. И еще тайское манго. Это нечто! Пробовали его с клейким рисом? Очень рекомендую!
Больше всего новая знакомая покорила Марину своей самодостаточностью. По русским меркам Аллу давно причислили бы к пожилым людям, но сложно найти слова более не подходящего для описания этой женщины, чем «пожилая». Пока Марина спала в номере, Алла на тук-туке ездила на соседний пляж и проводила весь вечер, курсируя по злачным местам и впечатляясь шоу трансвеститов, о чем наутро расписывала в красках. Она успела покататься на слонах, пролететь на парашюте над бухтой, взять напрокат скутер и объехать весь остров, разбить фару и заменить ее на новую в сомнительного вида автомастерской – чтобы не платить штраф хозяину скутера и вернуть себе залог. Алла перепробовала все виды тайского массажа, три раза сделала маникюр в трех разных салонах и едва не набила татуировку. Послушав увещевания Марины, согласилась на временную, но мастер татуажа сообщил, что на такой загорелой коже рисунок будет почти не виден.
– Иногда мне кажется, что вы малый ребенок, который дорвался до запретных плодов, пока родители не видят, – призналась Марина.
– Ой, мне всю жизнь об этом талдычат. Что ж мне теперь, сидеть на попе ровно? Чтобы никого не нервировать? – пожала плечами Алла и закурила сигарету. – Надо бросать. Поганая привычка. Но обожаю! Так что не брошу, естественно. У нас в тайге много мошкары. Только дымом и отгоняли. Раньше ведь не было репеллентов…
Она выпустила две упругих синеватых струи дыма через нос и снова заговорила:
– Странное дело, правда? Сейчас, в этой жарище, когда к локтям липнет песок, слово «Сибирь» – просто абстракция. Такого просто не может быть на свете. И тем не менее она существует.
Марина с хлюпаньем втянула через соломинку остатки кокосовой воды из молодого ореха. На вкус он напоминал березовый сок. Впрочем, Алла права, березовый сок в этих широтах – такая же немыслимая абстракция, как и Сибирь.
– Стало быть, – продолжала Алла, – человек верит только в то, что видит собственными глазами. Я имею в виду – действительно верит, на сто процентов. Не умозрительно, наученный кем-то, что Марс ближе всего к Земле или что Земля круглая. Для любого человека истинно существует только то, что окружает сейчас, причем окружает именно его. Мы сидим в одной географической точке, и реальность внешняя у нас почти сливается, мы одинаковое видим. А внутренняя реальность отличается в силу нашего характера, жизненного опыта… и так далее. А вот я встану и пройдусь до вон тех ребят, что продают напитки. И моя реальность уже будет отличаться от вашей. Короб со льдом, в котором лежат кокосовые орехи, станет для меня куда более очевидно существующим, чем зонтик, под которым останетесь вы. Реальность у каждого своя, и правда у каждого своя. Живу на свете шестьдесят семь лет, и это по сию пору завораживает меня…