Он понял, что больше не любит ее.
И правда – увяла…
Удивленный, он ушел, сославшись на занятость, обещая забежать на неделе, вернулся домой, достал со шкафа шелковую сорочку и выбросил в окно, как ненужную тряпку. Вещь повисла на дереве и до зимы с ее протяжными ветрами болталась старым флагом любви и бешеного секса, а в декабре исчезла. Видать, кому-то понадобилась.
Кстати, года через полтора Грязев не вернулся из Штатов, попросив у американского правительства политического убежища. Света осталась одна с годовалым ребенком на руках, почти без средств, презираемая всем подъездом дома, в котором жила. И не за то, что она жена предателя, а за брошенность свою. Знать, такая баба хорошая, коли бросили, как собачонку при переезде…
Здесь история про Иратова и Свету завершается. Казалось, она не оставила следа в молодой, полной перспектив жизни Арсения, но через долгие годы… Кто знает, что с ним случится через годы…
Оканчивал Иратов МАРХИ, собираясь стать архитектором и построить что-нибудь стоящее в Москве, ну и, конечно, в мире, как молодой японец Кензо Танге. Грезил стать новым Иофаном для столицы… Но на четвертом курсе втянулся в спекуляцию инвалютными чеками, которыми можно было отовариваться в спецмагазинах, торгующих одеждой и техникой западного производства. В этой трудной и опасной деятельности молодой Иратов преуспел изрядно. Одеваясь как пижон, он с утра появлялся возле валютных магазинов и покупал за рубли американские доллары, немецкие марки и французские франки. Копил, решив во что бы то ни стало покинуть СССР и стать архитектором мирового уровня. Черт с ним, с Иофаном. У него не было серьезных политических мотивов, только мощное желание создавать красивое, жить в этом красивом, и было оно столь страстным, что побеждало страх перед тюрьмой. Он очень хорошо понимал, что рискует свободой, почти под расстрельной статьей ходит. Но не боялся. Пан или пропал!
К нему хорошо относились даже гэбэшники. Постоянно улыбающийся красавец знал имена жен сотрудников, их детей и надобности. Духи, детская одежда, продукты шведские к праздникам… Собственно, полезен был в хозяйственной нужде.
Отдел, курирующий район Тишинки, возглавляла капитан КГБ Алевтина Воронцова, которая как-то самолично арестовала студента Иратова возле продуктовой «Березки», думала посадить, но была покорена его демонической красотой уже на первом допросе. Парень страха не выказывал и словно просился в ее постель. Во всяком случае, ей так казалось.
«Чего такую красоту на зоне гробить? – рассудила женщина. – Пусть трудится на благо Родины!»