Свита, докучавшая мне болтовней накануне до позднего вечера, появилась в моих покоях рано утром, но к тому моменту я была уже на ногах. Встав с первыми лучами солнца, ни на минуту я не переставала прокручивать в голове ситуацию, в которой попала.
Да – нет. Нет – да. Что выбрать? Прогнуться под обстоятельства сейчас в надежде выиграть потом или сопротивляться до последнего? И есть ли этот противник на самом деле? Не борюсь ли я с воображаемыми демонами?
Теодор-Теодор, с некоторыми иллюзиями так болезненно расставаться…
Я не замечала этого раньше, погрузившись в собственные проблемы. Но теперь то, что я принимала за особенности чужого менталитета и воспитания, предстало передо мной в ином свете. В памяти всплывали обрывки фраз, взгляды, намеки.
Аннель четко дала мне вчера понять, что мы с Теодором в одной лодке. Вопрос, станем ли мы товарищами или противниками. А также насколько я могу верить чужим словам.
Скидывать со счетов версию с пророчествами я не стала: Монтеррейс живет по законам магии, обычная логика здесь не действует. Слова подруги я услышала, но не более того. Класть свою жизнь в угоду процветания чужого государства не собираюсь. Аннель назвала меня эгоисткой, но если не я сама, кто обо мне позаботится? Бескорыстность и благородство, как оказалось, миф даже в Монтеррейсе.
Что-то щебетали мои придворные дамы; я отвечала односложно, не вслушиваясь. Меня не трогали, видимо решив, что невеста нервничает перед неумолимо приближающейся церемонией.
Да – нет. Нет – да.
Если верить Аннель, то король положит весь Монтеррейс к моим ногам, лишь бы я была счастлива. Получается, здесь стерпят любую мою выходку? Что бы я ни натворила, я неприкосновенна, лишь бы на моих губах продолжала играть улыбка? В издевательствах над окружающими я ограничена лишь своей фантазией? Понимаю теперь, почему в глазах придворного мага было столько презрения в мой адрес.
Но скомканная свадьба – странный повод для радости. Почему король так спешит? Что ждет меня после церемонии?
Меня охватывала паранойя. Крепла уверенность, что я никогда не выберусь из дворца, что мне суждено скончаться в этих равнодушных каменных стенах. Я задыхалась, подходила к окну, пытаясь распахнуть створки, а мои дамы тут же начинали громко беспокоиться: простудитесь, ударитесь, голова закружится!
Назойливо тикали часы, отсчитывая секунды моей мнимой свободы.
Настораживало, что невеста я всего три дня, я еще не стала женой, а окружающие уже говорят о появлении первенца. Король достаточно молод, чтобы не спешить заводить наследника, но обещает устроить народные гуляния в день рождения своего ребенка. Значит ли это, что после наступления определенных обстоятельств я перестану быть «ходячей бомбой» для безопасности страны? Дадут ли мне тогда уехать? Хотя о чем речь, ни одна мать не бросит своего ребенка. Но тогда Теодор уже не будет связан угрозой мифического проклятья. Как изменится его отношение к нелюбимой супруге? Как отнесется знать к нежеланной правительнице?