– Он не получка, не аванс… Он выпадает, знаете ли, только раз… – напел Николай вслух в начале дня, как только осознал, что проводивший их до объекта Анзор окончательно «ушел». Шалва покосился и молчал, наверное, минут десять. К этому моменту Николай сам перестал напевать и начал потихоньку пропитываться напряжением.
– Турпала в округе с утра не видел? – поинтересовался грузин.
– Типа, «зайца не видали»?
Шутка прозвучала натянуто, и Николай, пожав плечами, просто сказал:
– Нет, не видел.
Работа была слишком нудная. Она не затрагивала мозг и оставляла массу времени на размышления о сложившейся ситуации. Если бы рядом находился Игорь, было бы, наверное, легче. Николай почему-то всегда полагал, что если уж им удастся бежать, то либо всей четвёркой, либо в паре с Игорем – но где тот сейчас находится, он не имел никакого понятия. Шалва, несомненно, был хорошим и славным парнем, но как напарник… Слишком худой, слишком сутулый; слишком, пожалуй, пропитанный интеллигентностью. Из тех грузин, которые становятся художниками и поэтами, а не бойцами.
– Шалва… – тихо позвал он.
Парень обернулся. Лицо бледное, губы сжаты.
– Ты как думаешь, можно что-то?.. – Николай оборвал фразу на полуслове
– Мы столько времени говорили о таком случае… Но если поймают…
Они оба помолчали. Если поймают – могут и убить. А могут и чего хуже придумать, в этом сомневаться не приходится. Николай не столько боялся смерти в прыжке, на лету, сколько страшился мучений и осознания безвыходности. Как, наверное, каждый человек – но от этого не становилось легче. Он вовсе не был уверен в себе. Сейчас все те разговоры, что они вели в тёмном подвале, отходя после работы и пытаясь игрой ума и грубыми шутками расшевелить закостеневшие от усталости мозги, – всё это казалось далёким и ненастоящим. А ситуация была здесь, под носом. Разговаривать – это одно, а вот действительно совершить что-то, рискуя при каждом неудачном движении нарваться на пулю… Да и справится с вооруженным бойцом – это лишь первый этап, потом надо будет уходить далеко и быстро, а куда – не очень пока ясно. То, как называется это проклятое место, до сих пор не удалось выяснить никому.
– Шалва!
– А?
Они разогнулись одновременно, оглядывая друг друга с головы до ног.
– Шалва, я как-то не спрашивал. Ты в какой группе на спорт ходил? В «спецназе»?
– Нет, в общей.
– Бегать много приходилось?
– Ну, случалось иногда.
– Тогда на старт…
Это была просто концовка анекдота, сказанная, чтобы снять напряжение. До старта было ещё полдня. Как оно обычно и бывает, в этом были свои хорошие стороны, но и свои плохие. Даже уже вроде бы решив рискнуть, Николай всё еще не до конца убедил сам себя в неизбежности такой попытки, он не был твердо уверен, что сумеет скомандовать «Пошёл!» самому себе. Подсознание, видимо, искало весомые причины не рисковать, а остаться в уже устоявшемся статусе. Но если слушаться подсознания безоговорочно, то превратишься в обезьяну. Или в безропотную рабочую лошадь. Постепенно, конечно…