- Ли, я скучал... очень. И тоже вспоминал... каждый день. Не выдержал и позвал тебя.
- Но теперь тебе заново придется забывать меня.
Он помолчал и сказал:
- А если я не хочу забывать тебя?
- Тебе придется...
- Но почему?
- А как иначе? Тебе нужно жить дальше. Если ты забудешь меня - это будет проще.
- Но я не хочу жить дальше, не хочу отказываться от тебя! - Грег почти кричал.
- Ты должен! Ты человек, а я сирена. Здесь даже говорить не о чем.
- Но почему хотя бы не попробовать?
- Как ты себе это представляешь? На берег выходить я не собираюсь, мой дом - океан.
- Но за время нашего путешествия ты чувствовала себя нормально на берегу. Я же не прошу круглые сутки находиться на суше.
- Ты хочешь, чтобы я ради тебя отказалась от того, кто я есть?
- Нет! Ты недолжна отказываться. Я не прошу все твое время, а лишь часть его.
- Это ты сейчас так говоришь. Сначала я должна каждые сутки приплывать к тебе на несколько часов, а затем плыть назад. Потом тебе этого станет мало, и я должна буду разрываться между тобой и сестрами. Потом тебе станет нужно все мое время, вся я. Я не могу тебе этого дать. Тем более, я бодрствую по ночам.
- Но что же тогда делать?
- Все просто... отпустить.
- Я не могу, - прошептал он.
- Можешь. У тебя вся жизнь впереди. Найди хорошую девушку, женись на ней и будь счастлив.
- А ты?
- А я буду разгонять монстров Реальской пустоши и топить корабли.
- Ли..., - горько прошептал он на грани слышимости. Он был подавлен и не поднимал глаз. Так надо, Грег... так надо.
- Я никогда не смогу тебя забыть и отпустить. Даже если разум отпустит, то сердце всегда будет помнить и мучить меня. Я буду сравнивать всех девушек с тобой. И это сравнение будет не в их пользу.
Я видела боль в его глазах, и она разрывала мне сердце. Он не должен страдать. Придется кое-что сделать, иначе он правда не отпустит.
- Хочешь, я спою тебе?
- Хочу.
Он посмотрел мне в глаза, и я запела.
Отчего мои волосы тонки, отчего холодны мои руки?
Отчего в моей песне бездонной горькой болью исполнено счастье?
Отчего я смеюсь беззаботно, а глаза умирают от муки?
Не жалей, не гадай, не влюбляйся, мой милый. Я русалочьей масти.
Не зови, не мечтай, не безумствуй, мой милый - я русалочьей крови.
Мне луна золотая - сестрица, ярким жемчугом звезды застыли.
В горьком сердце рыдают свирели, и душа убита любовью.
И ее воскресить, мой любимый, ты бессилен, бессилен, бессилен...
Грег смотрел на меня стеклянными глазами. Когда он придет в себя, то ничего не вспомнит. Точнее, он вспомнит все, кроме того, что связано со мной. И главное, он сможет спокойно жить дальше. Может, иногда будет смотреть на океан с неясной тоской, но причин этого знать не будет. Подумает, что простая хандра, развернется, и уйдет домой, где его будет ждать любимая.