-Тогда будьте искренни и ответьте мне на следующий вопрос: "От кого у вашей сестры Веры ребенок, девочка чуть более двух лет?— контрразведчик, развернулся к Михаилу, ухватившись рукой за дугу водительского сидения и, пристально посмотрел ему в глаза.
-Миша почувствовал как сердце его забилось чаще. На лбу выступило несколько капелек пота. Пальцы рук противно задрожали.
Он даже мысленно не мог представить, что услышит этот вопрос. Он предполагал услышать любые вопросы, связанные с партизанами, с боевыми действиями, с оценкой действий командиров и бойцов на передовой и дать на них исчерпывающие ответы. Но чтобы такое спросили?
Время шло, и нужно было отвечать.
-Так это она нагуляла от наших ребят, — вдруг просто ответил он и почувствовал, как его щеки стали наливаться краской.
-Каких именно ребят товарищ сержант? Когда вы были в оккупационной зоне, — голос офицера завибрировал более жестко. — Может тех ребят, что партизан вешали и сжигали крестьянские хаты? Или эшелонами увозили белорусскую молодежь в Германию? А может тех, кто носил черную нацистскую форму и говорил: "Хайль Гитлер"?
-Да нет, из наших кто-то местных, — глаза Миши забегали.
-Кто именно: Трофим, Потап, Степан или еще назвать несколько имен?
Миша был поражен осведомленностью "гэбешника". Молодых хлопцев из поселков Поляниновичи и Заболотное по тем или иным причинам, оставшихся в немецкой оккупации, тот называл поименно. "Вот так попался. Не выкрутишься у этого ужаки".
-Михаил! — тем временем продолжал беседу офицер, придержав фуражку, чтобы она не слетела, когда их подбросила на кочке.— Орденом Красной Звезды, за какие заслуги вас наградили?
Миша растерялся. Он был подавлен. Он впервые за двадцать один год своей молодой жизни попал в такое неприятное положение. Он впервые солгал, притом чекисту. Он сам до конца не понял, почему. Просто так вышло. Возможно, сыграла потаенная жалость к Вере. Возможно племянница Златовласка, как ее назвала Вера, так засела в сердце своей детской красотой и непосредственностью. Возможно, годами нагнетаемый страх перед органами НКВД заговорил его языком. Возможно все вместе взятое.
Михаил крепко задумался над тем как ему отвечать дальше и не смотрел в глаза офицеру.
-Дедушкин! — вновь обратился к нему "особист". — Вы не заснули часом? Или вас укачала быстрая езда? — И он щелкнул пальцем у того перед носом.
-Что вы спросили, повторите? — сбивчиво проговорил Миша.
-Я спросил, орденом Красной Звезды вас наградили, за какие заслуги?
-За взятие Рогачева, — несколько вяло, чуть помедлив, ответил он.