-Не ври сам себе, Франц,— вдруг вновь заговорил внутренний голос. — Крестьяне подались в лес потому, что видели в вас захватчиков, поработителей. Уничтожение славянских народов — было главным звеном в военой доктрине Гитлера.Что и делали карательные части. Да и Вермахт при отступлении не отставал от них. Не заблуждайся, радетель ты мой, правдоруб.
-Успокойтесь, господин гауптман,— поняв, в чем дело, без гнева высказался обер-лейтенант Риккерт.— Это же бандиты, полицейское отребье. Вы вляпались в дерьмо, господин гауптман. Поехали. Не обращайте внимание. В конце концов, эту грязную работу, как подготовка прифронтовой зоны мы делаем их руками. Они делали свое дело, господин гауптман. Кроме того, ими руководят жандармерия и гестапо. Можете доложить по команде. Но лучше сделайте глоток коньяка. Возьмите фляжку. Я приберег ее к подобному случаю. Успокойтесь.
— Что вы сказали, Рикрет? -Франц растеряно посмотрел на адъютанта.
;— Я сказал, успокойтесь, господин гауптман.Сделайте глоток коньяку.
Ольбрихт взял фляжку и порывисто сделал несколько глотков коньяка.
— Спасибо, Риккерт. Наверное, вы правы. Идет война! Но какие свиньи. Изнасиловать мать и девочку. Узнайте Риккерт номер полицейского участка и запишите их документы.
— Слушаюсь, господин гауптман.
Чуть погодя, взяв себя в руки, Ольбрихт подозвал Брайнера и приказал подвести мальчика. Сам уселся уцелевшую от пожара деревянную скамейку.
— Как тебя зовут, мальчик?— обратился он к ребенку, когда его подвели.
— Вася.
— Вася... Красивое имя. Где ты будешь жить, Вася?
— Не знаю,— мальчик потер нос усыпанный веснушками. — Пойду в Бобруйск. Там тетка живет.
— Прекрасно. Будешь жить у тетки.
Брайнер! Принеси из машины галеты и угости мальчика.
Пойдем со мной Вася,— Ольбрихт поднялся и подошел с мальчиком к полицейским. Те стояли у телег и не решались без команды грозного немецкого капитана уезжать . Да и пулемет мотоцикла продолжал держать их под прицелом. Здесь находился и адъютант.
-Господин гауптман, место дислокации полицейского участка Любоничи. Фамилия старшего отряда Яцевич. Вот его документ.
-Хорошо, Карл. Подведите ко мне этого мародера.
Этого мальчика вы отвезете в Бобруйск к тетке, — глядя в глаза полицейского начал говорить Ольбрихт, когда того подвели.— Если с ним что случится, я гауптман Ольбрихт вас повешу за потроха. Вы поняли мой приказ, пан Яцевич?
— Полицейский опустил голову, держась рукой за сильно распухшую челюсть, из которой струилась кровь.
— Хорошо, а теперь убирайтесь!
— Вперед, малец! — нечленораздельно, с явным трудом, проронил полицейский, толкнув Васю к телеге. — Доставим тебя с почестями.