Корректировщик понял, что опасность миновала, оскалившись, подскочил к капитану Новосельцеву и с размаху ударил в челюсть.
— Ох!— вырвалось из груди капитана. Он завалился на скат воронки. Стал подниматься, нечленораздельно хрипя, хватаясь за кобуру. Но тут же получил резкий удар кованым сапогом в грудь. Тело со стоном швырнуло на землю. — Это у вас лежачего не бьют, а у нас в Рейхе, таких дохлых собак, добивают! — с садистской радостью выдавил немец, прыгая вокруг пленного, как трусливый шакал возле добычи. Риделя переполняло чувство превосходства над пленным русским. Он был доволен собой, что может вот так просто издеваться безнаказанно над русским Иваном. Ридель боялся войны, он панически боялся смерти, а поэтому и ненавидел русских. Он хотел остаться живым. Но он знал, что его убьют и убьют скоро. Он чувствовал это. А он так мечтал вернуться с победой в родной город Мюнстер к своей маме, чтобы покататься вдвоем на велосипедах по старинным улочкам, как они делали это раньше до войны.
Страх перед русскими, делал немца жестоким и циничным к беззащитным военнопленным. Несмотря, что Новосельцев был еле живой, пальцы Риделя дрожали, кода он вытаскивал пистолет 'ТТ' и личные документы капитана. За дрожь, за трусость Ридель себя ненавидел в эту минуту. — Дерьмо, дерьмо, дерьмо, — орал он, нанося тому удары ногой.
-Хватит, Ридель! Хватит! — подскочил Мельцер и оттолкнул сержанта в сторону, остановив бойню. Разведчик был удивлен агрессивностью трусливого артиллериста. 'Что происходит с ним? Еще убьет ценного языка', — подумалось ему.
— Быстрее вытаскивайте русского из этой вонючей ямы, — приказал он набежавшим гренадерам. -Подайте руку! — офицер вскарабкался наверх с документами Новосельцева.
В этот момент к ним подъехали танки.
Старший лейтенант вытянулся и помахал рукой, приветствуя командира батальона. Первый танк Т-34 остановился, не выключая двигатель. Из командирской башенки показался Франц Ольбрихт в русском шлеме и черном комбинезоне. В последний момент он перешел в первый танк, а обер-фельдфебеля Альтмана пересадил в 'Пантеру'. 'Альтман не справится с заданием. Альтман баварец, он не понимает русских'.
-Что у вас, Мельцер?— прокричал Франц под грохот дизеля. -Даю одну минуту на доклад.
— У меня хороший улов, господин капитан. Вот, посмотрите. Давай! -махнул Мельцер гренадерам. Капитана Новосельцева без чувств подтащили к танку.
-Осветите!
Узкий луч фонаря, разрезая полутьму, уперся в окровавленное, бесчувственное тело. Голова плетью висела на груди.