Поздно вечером небольшая военная колонна, оставив позади многокилометровый путь, беспокойно въехала в местечко Хельсендорф. Визжат тормоза в центре поселка. Машины, вырывая из темноты парковочные места, останавливаются у единственной гостиницы 'Фишер'. Из первого бронетранспортера выскочил офицер связи. Отдав распоряжение сержанту, направился к вездеходу Ольбрихта. У Хорьха уже топтался Криволапов, потирая уши.
— Где подполковник? — бросил обер-лейтенант.
— Там, — кивнул водитель, указав на дверь. — Спят, наверное. Не смею беспокоить.
— Мы прибыли, фельдфебель. Будите своего патрона.
— Не смею беспокоить, — заикаясь, выдавил Криволапов. Обида за взбучку затаилась в душе, словно болотная гадюка под корягой. — Не велено.
Рыжий связист растерялся, захлопал ресницами. Негромко стукнул по двери, — Господин подполковник. Мы приехали. Можете выходить.
— Что? Приехали?— сонно отозвался Ольбрихт. — Хорошо, Генрих. Займитесь личным составом. Я сейчас.
Голова — двухпудовая гиря, не поднять. В натопленном салоне улавливался запах бензина. Не хватало кислорода. — Угореть можно, — проскочила мысль. — Все обижается ... — Франц провел ладонями по распухшему, потному лицу. Помассировал шею, виски. Стало легче. Натянул фуражку, приподнял цигейковый воротник кожаного черного пальто и словно медведь, вылез наружу.
Морозный воздух бодрил. Небо было усеяно множеством звезд. Выпавший накануне снег, искрился на свету гостиничных прожекторов...
— Ох, хорошо! — Вздохнул он полной грудью. — Тишина, как будто и войны нет. Крестьяне живут в свое удовольствие. Чистый воздух, природа, уважаемый труд. Не правда ли, Клаус?
— Ты ошибаешься, Франц, — устало отозвался двойник. — Поработай на маслобойке, вычисти коровник от навоза и твоя романтика улетучится. К тебе начальник лагеря бежит. Отдай распоряжение. Да, идем спать. Чай, семьсот километров на юго-запад отмахали от Берлина.
— Ты что, простудился? Твой голос раздается, будто из ржавого трюма.
-Не обращай внимание. Кажется, афганская пыль и песок засели в бронхах навечно.
— Понятно. Есть более серьезный вопрос.
— Слушаю.
— Действительно к началу операции пойдут туманы? Мороз хватает за уши. Млечный путь растянулся на все небо.— Франц запрокинул голову, разглядывая вечность.
— Я тебя когда-нибудь подводил, мой ты сомневающийся?
— Нет.
— Тогда не задавай риторических вопросов. Что знаю я, знаешь и ты.
— Здравия желаю, господин подполковник. Майор Стальберг — начальник штаба контрразведывательной школы РОА. Рад видеть вас.
Франц оторвался от звезд. С удивлением стал разглядывать сухопарого офицера, говорящего с акцентом. На левом рукаве шинели майора выделялся шеврон в виде Андреевского щитка с красным кантом с заглавными буквами РОА. На фуражке не было германского имперского орла. — Вы, русский? — наконец отозвался он.