Рокко открыл двойные двери, через которые они вышли на обширную террасу с видом на океан. Он повернулся к Чарити лицом, от солнечных лучей вокруг его худощавой фигуры образовался ореол.
– Ты не должна доверять людям. По крайней мере, мне.
Она последовала за ним к столику, накрытому для двоих. На столе были блюда средиземноморской кухни, в том числе оливки и различные итальянские закуски, хлеб, бокал вина для Рокко и стакан воды для Чарити.
– О, тебе я не доверяю, – сказала она.
Он отодвинул для нее стул:
– Ладно. Мне не нужно твое доверие. Ты просто останешься со мной. Садись.
Не сводя с него взгляда, Чарити повиновалась его команде, решив, что в данном случае лучше ему не перечить.
– Каким образом ты решил держать меня при себе? – спросила она.
– Я подумал и решил, что хочу воспитывать своего ребенка. И я хочу, чтобы ты тоже его воспитывала. Я остался без родителей в очень раннем возрасте. Я не могу позволить, чтобы мой ребенок тоже вырос сиротой.
– Ну, в этом я с тобой согласна. – Чарити выросла без матери и не желала подобной участи для своего ребенка.
– Тогда решено. Когда мы назначим дату свадьбы?
– Я не выйду за тебя замуж.
Он махнул рукой:
– Брак не обязателен. Но я думаю, что мы должны жить вместе. Мой ребенок будет в постоянном стрессе, переезжая то в твою крошечную квартиру, то в один из моих домов.
– Ты предлагаешь нам жить вместе? – спросила она.
– Если ты отказываешься выйти за меня замуж, мы будем сожительствовать.
– Но я тебя не понимаю. Ты же не хочешь, чтобы между нами были отношения.
– Конечно, я этого не хочу, – непринужденно и равнодушно ответил он. – Мне вообще на тебя наплевать. Меня интересует только твоя роль матери. Даже поженившись, мы будем жить каждый сам по себе.
– Я не хочу быть твоей женой.
– Я не сказал, что хочу на тебе жениться, – ответил он, усаживаясь напротив нее. – Я просто предложил брак как вариант.
Чарити пристально на него посмотрела.
– Ты веришь, что я вынашиваю твоего ребенка? – сказала она.
– Да.
– И ты хочешь этого ребенка? Ты намерен стать ему отцом?
– Я буду его отцом, – ответил он. Я не хочу, чтобы у моего ребенка был отчим.
– Почему ты передумал?
– Я жил в Риме, пока был мальчиком. – Он откинулся в кресле и поднял бокал, медленно взбалтывая вино. – Мы жили в очень бедном районе. Я не знал своего отца. Однажды утром я проснулся и увидел, что дом опустел. Все изменилось. В доме были чужие люди. Моей матери нигде не было. Я спрашивал, где она, но мне никто не ответил. Позже я узнал, что ее убили по дороге домой с работы. Я предполагаю, хозяин взял все наши вещи и оставил меня одного. Но я не знаю деталей. В детских воспоминаниях всегда трудно разобраться. Воспоминания пятилетнего мальчика не всегда четкие. Но я знаю, что такое одиночество. Я знаю, каково чувствовать себя потерянным. – Его взгляд стал задумчивым. Я не хочу такой судьбы для нашего ребенка. Я желаю, чтобы у него был настоящий дом. Чтобы у него были оба родителя. Я не хочу, чтобы он был один, просыпаясь посреди ночи.