– Пить, – попросила она.
– Конечно. Но сначала я уложу тебя в постель.
– Однажды ты уложил меня в постель, поэтому я теперь мучаюсь, – пробормотала она.
– Это из-за беременности? – Положив Чарити в центр кровати, Рокко размышлял, не накрыть ли ее одеялом.
– Ну, это не пищевое отравление.
– У меня нет опыта общения с беременными женщинами, – произнес он, чувствуя, что оправдывается. – Я знал, что во время беременности женщин тошнит, но я не предполагал, что все так серьезно.
Она подтянула колени к груди, выглядя жалкой и уязвимой:
– В моем случае это невыносимо.
– Вчера ты вроде бы хорошо себя чувствовала, – сказал он.
– Меня тошнит только по утрам.
– Тебе холодно?
Она вздрогнула:
– Нет, мне жарко.
– Ты дрожишь.
– Ну, теперь я замерзла, – сказала она.
Рокко никогда ни о ком не заботился. После смерти матери он жил у многих приемных родителей, но нигде не задерживался дольше чем на пару месяцев. По своему опыту он знал, что постоянно только то, что он сам себе купил. Поэтому он вкладывал деньги в вещи: кирпич и мрамор, автомобили и земли. Люди казались ему слишком непостоянными.
Он смутно помнил, что, когда был болен, мать приносила ему чай с лимоном. Возможно, это было совсем не воспоминание. Вероятно, он себе это придумал.
В любом случае он решил принести Чарити чай.
Чарити наблюдала, как Рокко молчаливо поворачивается и выходит из комнаты. Она на самом деле не ожидала, что он так уйдет, но, учитывая все обстоятельства, испытала облегчение. Она ужасно застыдилась, когда Рокко вошел, пока ее тошнило. Мало того что рвота была сильной, так еще и Рокко оказался свидетелем ее недомогания.
Она не хотела, чтобы он видел ее в таком плачевном состоянии.
Чарити подползла к изголовью кровати и залезла под одеяло, чувствуя сильную усталость.
Она смутно заметила, что на Рокко был костюм, в котором он ужинал с ней прошлым вечером, хотя он был без галстука и пиджака. Это означает, что его не было дома всю ночь. Весьма вероятно, что он был с любовницей.
К усталости прибавилась обида, и Чарити вздрогнула. По крайней мере, придя к ней в ванную комнату, он вел себя по-доброму. Он придерживал ее волосы. Он отнес ее в постель.
Через несколько мгновений Рокко вошел в спальню, неся поднос. Его черные волосы были растрепаны, рубашка распахнута, представляя взору загорелую кожу и темные волоски на груди. Рукава рубашки были закатаны до локтей. Чарити обратила внимание на его мускулистые предплечья.
– Что ты делаешь? – спросила она, когда он поставил перед ней поднос с чайником, чашкой, маленькой тарелкой с тостами и вареньем.