— А что это вы тут делаете, а?
— И-и-их! — Улька, чуть не подавившись собственным визгом, отпрянула. И с такой силой врезалась в меня, что я впечаталась в закрытую дверь, умудрившись стукнуться об нее лопатками, копчиком и затылком одновременно.
— Дон-н-н! — гулко отозвалась железка, завибрировав, как стенки огромного колокола. Одновременно с этим из комнаты Мессира донесся глухой стук, словно кто-то выронил от неожиданности книгу, и звук быстро приближающихся шагов.
— Тьфу! Такой момент испортила, дуреха… Бежим! — шепотом крикнул Шмуль, сбрасывая с себя невидимость.
Не дожидаясь, пока шокированная его эффектным появлением Улька очухается, я мощным пинком отправила ее к выходу, сцапала мелкого поганца за шкирку и, отработанным движением засунув под мышку, одним громадным прыжком выскочила из коридора-ловушки. После чего бесцеремонно запихнула растерянную баньши в комнату, юркнула туда сама, торопливо захлопнула дверь и только тогда выдохнула:
— Шмуль, я тебя когда-нибудь прибью!
— Я тоже, — простонала Улька, потирая ушибленный зад. — Сволочь! Я опять из-за тебя…
— Полундра! — запаниковал Шмуль, когда в коридоре что-то грохнуло и до нас снова донесся звук приближающихся шагов. — Свистать всех по койкам! Или нет, лучше под койки — инкуб замучается нас оттуда доставать.
— Дурак, исчезни, — прошипела я, рывком забрасывая испуганно пискнувшую баньши на кровать. — А ты лежи. И сделай вид, что спишь. Да глаза закрой, трусиха! Кто поверит, если ты их так выпучила?
Уже не глядя, куда делся фей, я торопливо сдернула с себя куртку, а затем принялась лихорадочно расстегивать пуговицы на рубашке. И когда входная дверь с лязгом распахнулась, предстала перед раздраженным Мессиром в самом неприглядном виде — раскрасневшаяся, полуголая, да еще и встрепанная, как ворона на насесте.
— Что тут происходит?! — рыкнул инкуб, остановившись на пороге.
Я подняла на него спокойный взгляд и, дождавшись, когда до преподавателя дойдет весь смысл увиденного, неторопливо запахнулась в крылья.
— А что тут должно происходить? Лично я переодеться планировала.
Мессир зыркнул влево-вправо, но придраться оказалось не к чему — Шмуль вовремя сообразил накинуть невидимость, так что даже я не могла понять, куда он пропал. А развалившаяся на постели Улька вообще прикинулась мертвой — руки-ноги раскинуты в стороны, лицо бледное, рот открыт, вытаращенные глаза неподвижно смотрят в потолок…
— Строиться. Живо, — процедил инкуб, которого, кажется, этот спектакль ничуть не убедил. — У вас две минуты на сборы.
— Было же два часа! — возмущенно вскинулась я.