Одна я, пожалуй, не испытала острого желания засунуть два пальца в рот, зато мне пришлось подняться в воздух, чтобы своими глазами убедиться, что Шмуля здесь нет.
Пещера оказалась на удивление небольшой, хоть и была почти копией той, из которой мы явились. Те же длиннющие сталактиты, такие же каменные пирамиды внизу… даже, вон, запищал кто-то противным голосочком. Не иначе гремлины почуяли гостей и вылезли из нор поздороваться.
— Не-на-ви-жу этих тварей! — с чувством прошептала Улька, когда из темноты в нее прилетел первый пахучий комочек. — Поубивала бы всех. Без всякой жалости.
Васька, получив такой же заряд в нос, недовольно всхрапнул и мужественно закрыл баньши собой. Все остальные примкнули друг к другу вплотную и, пользуясь тем, что дорожка между каменными пирамидами была шире, чем в нашей пещере, двинулись вперед сплоченной группой. Благо тропа вела прямиком к расчертившей стену от пола до потолка трещине. Но именно оттуда шибало такой «аромагией», что даже у меня к горлу подкатил тошнотворный комок.
— Кажется, меня сейчас вырвет… — вдруг сдавленно прошептала баньши. А через мгновение, вывернувшись из-под Васькиной лапы, опрометью кинулась в темноту.
Медведь дернулся было следом, но неловко замер, раздумывая, будет ли уместным тревожить девочку в такой неоднозначный момент. Я на него шикнула, чтобы догнал и присмотрел, а мгновением позже до нас донесся оглушительный визг:
— Мама-а-а!
И Васька, отбросив сомнения, ринулся на помощь.
Как выяснилось, невезучая баньши, в поисках уголка поукромнее, умудрилась провалиться в каменный колодец, больше похожий на змеиную нору. Медведь успел сцапать баньши за воротник в самый последний момент, лишь чудом удержав от падения. Когда мы подбежали, Улька уже висела у оборотня на шее, судорожно вцепившись в него руками и ногами. Клацала зубами, тряслась, что-то невнятно мычала. Зато тошнить ее наверняка перестало.
— Чтоб от Василька больше ни ногой! — шепотом рявкнула я, когда в глазах баньши появилась разумная искра.
Улька, не переставая стучать зубами, кивнула. И дальше поехала на спине у оборотня, страшась не то что в кустики попроситься, а даже руку не рискуя оторвать от холки.
Следующая пещера встретила нас сумасшедшей влажностью, просто убийственными запахами и сочными чавкающими звуками, идущими, как показалось, отовсюду. Причем если к запаху мы немного притерпелись, то его источник — огромные белые черви, сплошным ковром устилающие пол, не вызывали ничего, кроме омерзения.
— Подземные длиннозубые слизняки, — слабым голосом прошептала с Васькиной спины Улька. — Не прикасайтесь — у них слизь очень едкая. Говорят, растворяет даже металл, так что с голыми ногами туда лучше не соваться.