Она выбралась в длинный коридор, точно выточенный из белого мрамора, поднялась на гравитационной платформе в длинную галерею залов для отдыха и занятий спортом, добралась до следующего лифта. Она не уставала поражаться красоте оформления общих помещений, хотя ненужные здесь камень и дерево заменял многофункциональный пластик.
Вот и знакомое помещение с прозрачной стеной. Спиной к девушке у стекла (или все-таки у экрана?) стоял высокий человек с земным именем Ронг Ван и неотрывно смотрел на набухающий золотом солнечный диск, на синюю бусинку Нибиру.
– Своим желанием оставить нас ты ослабляешь мое влияние. Ты медиум и невольно будишь в других сомнения.
Он не торопился оборачиваться. Но Дора, вернее, Дарья Фелисия помнила – чтобы видеть, Вестникам глаза не нужны. На светло-зеленых свободных одеждах, длинных, точно ряса священника, мерцали разноцветные искорки.
– Спасибо, что цените мнение экипажа и прислушиваетесь к моему отцу!
Поражаясь собственной решимости, Дорофея прошла в комнату, уселась на красный диван рядом с круглым белым столиком, выбрала из хрустальной вазы самое крупное яблоко и впилась в него зубами.
– Я не напрашивалась в члены экипажа, – прожевав кусочек, не выдержала она, ибо капитан молчал, медитировал, разглядывая светило.
– Я посоветовал твоим родителям забрать твое тело из хранилища мигрантов. Я бы мог вернуть тебя назад прямо сейчас даже в этом теле. И тогда бы ты мучилась неизвестностью до конца дней: что же там, на двойнике Земли? – Он определенно смотрел на планету. – Это было бы достойным наказанием.
Вернуть? Сейчас? Вот отсюда? Он вправду может? К Лансу Машке, к ее родителям, таким, о которых она всегда мечтала!
– Ты сомневаешься. – Он не спрашивал, знал. – Пилигримами просто так не становятся. Ими становятся только те, кто слышит ЗОВ неизведанного, кто задыхается от любопытства. И никакая Дарья Фелисия в этом не виновата. – Он читал ее мысли. – Это твое – искать и находить. Людям нужны герои и легенды. И поэтому ты ступишь на поверхность планеты, увидишь мир, который я им подарил. И тогда можешь отправляться, куда пожелаешь. Если захочешь.
– Ты везешь их, чтобы призвать в их тела древних, да, Вестник?
Она всячески старалась донести эту мысль до пилигримов из экспедиции, но те не верили, слепо следовали за капитаном, высмеивали ее.
– Я Первый, как ты нас называешь, пилигрим.
Он обернулся.
Лицо капитана изменилось.
Нижняя челюсть стала массивней и вытянулась вперед, как у первобытных людей на картинке в учебнике истории. Лоб стал скошенным, надбровные дуги тяжелыми оглоблями нависли над вытянутыми к вискам глазами. Макушка, наоборот, удлинилась. Ноздри на широком приплюснутом носу трепетали при каждом вдохе. Не играй Дора в столько макросетевых игр с монстрами, упырями, вурдалаками и прочей реалистично прорисованной нечистью, наверное, испугалась бы. А так – отметила про себя, что Альфа был страшней.