– Что этот идиот задумал? Кто дал право? Они же дети!
А химеры уже звали ее в невообразимые дали. Голос затерялся, стих, как и цвета, запахи, ощущения. Резные окна реальности бесшумно распахнулись. Девушку окутала тьма необъятного звездного неба с русалками и муми-троллями. И со свитой темно-багровых искорок-химер, окружавших ее.
Искорки, точно паруса, подгоняемые ветрами памяти, несли Дорофею к родине сквозь изначальный мрак, скопления звезд туманности.
Вспышка.
На один краткий миг она увидела офисные небоскребы и жилые ульи, извивающуюся ветку монорельса, загруженные машинами автострады, ретрансляторы солнечного света и целую флотилию аэростатов, поддерживающих их над городом. Дора смотрела на город сверху и при этом сохраняла обзор на триста шестьдесят градусов.
Она сорвалась, канула во тьму, чтобы снова вынырнуть из нее, влекомая неожиданно деликатной поддержкой химер. Дора увидела себя, точно спящую царевну из сказки, замурованной в стеклянный гроб. Причем не одну. Гроб, вернее, саркофаг был длинным, вытянутым, снизу – гранатово-красным. Под прозрачной крышкой покоились четыре тела, подключенные к приборам. Еще одно место пустовало. Над саркофагом склонились двое – бородатый индус в белом халате и юноша славянской наружности, модно и дорого одетый. Как его звали? Эдуард Смолин! Он отправил ее сюда после гибели Беты! Они смотрели на ту другую Дорофею и о чем-то оживленно беседовали на хинди.
Видение длилось несколько секунд, но отчего-то очень встревожило Дору Точно это была не плановая проверка мигрантов, а нечто опасное для нее. Но химеры не позволили всмотреться в лица, вознесли ее над городом, безмолвно моля об экскурсии. Их вечно голодное любопытство продержало ее на Земле-1 несколько минут.
А потом девушка открыла глаза на помосте. Голова свесилась вниз, шея ныла. За стенами сверкало, трещало, грохотало, это Тесла-башни «перенастраивали» аномалию.
Внимание нелюдей к Дорофее гасло, сворачивалось колючим, царапающим кожу одеялом. Сами нелюди продолжали работу. Над помостом уже разворачивались зеленоватые полотна голографических экранов – одно, другое… бросали нездоровые отблески на сосредоточенные, жесткие лица химер. На полотнах возникали линии, квадратики, очень быстро преобразуясь в карту улиц. Если бы не гнетущие ощущения от близости нелюдей, за работой «сотрудников» Роберта можно было наблюдать часами.
Дора слезла с постамента и оказалась в компании Ники, Маши и Гоши.
– Есть! – Радостная голограмма Ноэля нарушила совершенство «химерских» чертежей. – Девочка, ты клад! Ребята разузнали маршрут и теперь увязнут в этом, пока не перекачают всю макросеть сюда!