— Значит, мы возле гавани, и я освобождаю тебя от этих наручников, — протараторила она. — Ты собираешься сбежать?
— Нет, — просто ответил он.
— Ты должен. Я бы наслаждалась шансом быть спасенной.
Он улыбнулся ей, надеясь, что улыбка вышла извиняющейся.
— Я не могу, — сказал он. — Преподобный хотел, чтобы я установил бомбу, но он не сказал, где, или что он хочет взорвать. Я далеко не единственный человек в городе, который может создать взрывчатку, и мы оба это знаем. Я должен выяснить, что он хотел взорвать, поэтому должен сказать Элиоту. Так мы сможем разрушить планы Мальконтента.
— Понимаю, — тихо сказала она. — Но тогда мы впустую потратили хорошую шпильку.
И он видел, что она все понимает. Он балансировал между опасностью, грозящей ей, и тем, что могли пострадать многие люди, если Мальконтент добьется своего. Но он выбрал остаться, потому что таким образом мог спасти больше жизней.
Он вынудил себя прекратить думать о девушке на полу перед ним. Что хотел Мальконтент взорвать? Что он упустил?
— Мне придется вернуть его на место, если кто-то придет, но я не считаю это пустой тратой, — он стоял, его мышцы сопротивлялись после столь долгого сидения на холодном полу. И он шагнул.
Лишь несколько ночей назад он видел ущерб, нанесенный бомбами Мальконтента. Он видел мертвого ребенка, похороненного под грудой щебня, когда Элиот взял его проверить утраты.
Ущерб от бомбы был незначительным. Но отчаяние жителей многоквартирного дома за церковью было сокрушающим. Печаль. Надежда, что кто-то придет и изменит их жалкое существование. Элиот был идеальным, успокаивающим, утешающим. Кент стоял позади, немой и чувствующий себя некомфортно.
Но он мог остановить Мальконтента от установки еще одной бомбы. Если безумец хотел Кента, достаточно позаботившись о том, чтобы похитить его, он, должно быть, жаждал чего-то грандиозного. Взрыва, который город запомнит. Хотя бы потому, что он убьет любого, кто помешает ему.
Он контролировал свои шаги. Ступал мягко, чтобы ни один стражник снаружи не услышал его шагов. Он еще раз прошелся по схеме лжебомбы. В то же время, он представил себе город, будто смотря на него сверху, с великолепного дирижабля, на котором он лишь несколько раз пытался летать.
Они с Элиотом согласились, что для процветания города они найдут других людей, свяжутся с остальными, выжившими после чумы.
И вдруг он понял, где установили бомбу. Это было так просто… пароход. Открытие. Первый большой триумф Элиота, вовлеченного в этот проект своим дядей. А Мальконтент хочет все разрушить.