- А это не больно? - наивно проблеяла я, отблевавшись.
- Нет, что ты, - оскалился тогда Упырь. - Это адски больно. Больше не проси показывать трансформацию. Просто перекинутся - пожалуйста, кому и как угодно. Но не трансформацию.
А сейчас все на нервах, все скачут, всем весело. Я так вообще всерьёз убивать хочу. Вот неадекватная реакция на всё и лезет изо всех щелей.
- Киса - оборотень? - первой отошла маменька, и опять приложилась к новопасситу. - У меня уже галлюцинации?
- Киса - демон, - щелкает зубами Упырь. - Значит так, слушать, не перебивать, дурацкие вопросы не задавать, впитывать информацию. Здесь была девка. Сисястая, коротко стриженная, бормотала себе под нос какую-то откровенную бредь, что она, мол, орудие Божьего гнева и убийцу надо покарать. Есть у вас такое фанатички в окружении?
- Есть, - дружно ответили мы в три голоса.
Теперь Лёшке было некуда деваться. Ему совершенно не улыбалось быть сожжённым заживо. Братец быстро назвал адрес и рассказал про планировку Оленькиного дома.
Порывшись в сумке, выдаю брату ключи от одной из купленных недавно квартир и отдаю ценные указания на последок.
- Езжайте по этому адресу, там вас встретит девица. Если чего будет надо, она принесёт. В доме всё равно будет невозможно находиться ближайшие пару дней. Документы в зубы и вперёд. Ах да, девицу зовут Вика, скажите, что от меня.
- А ты? - спросила маменька, заподозрив чего-то не того.
- А я пойду мстить. И Упыря с собой возьму.
***
Перекинуть Вику на нужный адрес было секундным делом. Мы дольше с ворохом одеял, подушек, кастрюлек, тарелок, ложек, чайника и коробкой различных консервов маялись. А что делать, если квартира пока пустая стоит? Там даже плиты нет.
Вернувшись к, запертому на все замки, дому, застою там одиноко сидящего на поребричке Упыря.
- Отбыли? - спрашиваю я.
- Ага, - кивает мелкий демонёнок. - Ты тесак взяла?
- Зачем? У них явно свой будет.
Упырь вновь кивает, встаёт с поребричка и оборачивается громадным котом. Очень громадным. Этакая помесь пятиметрового крокодила и акулы, но в кошачьем виде, с оленьими рогами, красными глазами и пламенем, вырывающимся из пасти.
- Садись, - говорит это нечто. - Что ноги бить?
Логично.
Собираю с дорожки упавшую челюсть, аккуратно ставлю её на место и залазаю на этот наркоманский бред.
- У-лю-лю! - радостно взвыл Упырь, и, оттолкнувшись всеми лапами, с места в карьер, перепрыгнул через забор и помчался по улице, доводя редких прохожих до инфаркта и энуреза. И это в три часа ночи!
Вы никогда не катались на бешенном демоне? Нет? О, вы очень многое потеряли! Однажды я, с дуру, не иначе, залезла на лошадь. Романтики наивной мне захотелось. Просто так, шагом, мне было не интересно. И я, опять таки с дуру, влепила пятками по конским бокам. Лошадь от меня такого не ожидала. Дядька пастух, у которого я, собственно, лошадь и угнала, тем более. Сначала мужик, под мой развесёлый мат, ловил лошадь, потом стаскивал с неё стучащую зубами меня. Потом мы с этим пастухом пили водку. Потом пастух валялся пьяный в лопухах, а я пошла искать где бы ещё догнаться на полигоне. За аренду лошади на покататься мне охотно наливали. Налили бы и просто так, но за покататься было интереснее. Время до парада было забито новой развлекушечкой. А то, что пастух не досчитался парочки коров, так это меня совершенно не волновало. То ли это голодные ролевики постарались, то ли коровы, упав с обрыва в речку, переломали себе ноги, но на той игрушке, во всех трёх кабаках, ещё свежими шашлыками кормили. Однако могу сказать одно, больше на том полигоне игрушек не проводили.