— Эй, выстрелишь в меня и, я ненароком нажму курок. Тогда ее мозги полетят в тебя, — предупредил Вонга Прасько.
Рука Вонга дрогнула, и он начал опускать пистолет. Катины ноги подогнулись. Она, охнув, тяжело повисла на руке Прасько.
— Не дури! — грубо встряхнул он ее. — А ты бросай пушку и дай мне с заложницей выйти.
Позади Прасько, у сейфа, что-то с грохотом упало. Вздрогнув, он инстинктивно чуть повернулся и, его лысина на миг показалась из-за головы девушки. Вонгу достаточно было и этого, чтобы вскинув пистолет, выстрелить. Зажмурившись, Катя наклонилась и отшатнулась, вжав голову в плечи. Она даже не успела испугаться. Душившая ее хватка ослабла, и она тут же вывернулась из-под руки Прасько, стараясь отодвинуться от него как можно дальше, чувствуя, что силы, как-то сразу, оставляют ее. Юрисконсульт рухнул на пол, раскинув руки, глядя в потолок широко раскрытыми остановившимися глазами. От небольшой круглой раны по его виску стекала кровь.
Пошатываясь, Катя отошла к стене, привалилась к ней и бессильно сползла на пол. Так она и сидела там, обхватив колени руками, прижимаясь к ним подбородком, безучастно наблюдая за происходящим.
Лаборатория заполнилась людьми. Над Виктором склонился врач, рядом санитары ставили носилки. Руку раненого, пристегнутую к сейфу наручником, освободили и теперь его готовились переложить на них. Тело Семена Геннадьевича упаковали в черный пластиковый мешок. Штатский, в резиновых перчатках, аккуратно опускал в полиэтиленовый пакетик пистолет Прасько и наручники, что сняли с Виктора. Остальные осматривали лабораторию, стараясь ни до чего не дотрагиваться. То и дело Катя вздрагивала от фотовспышек снимающих место преступления криминалистов, она, как испуганный зверек все больше забивалась в свой угол.
Перед нею на корточки опустился Вонг и отведя рассыпавшиеся волосы, заглянул в ее лицо. Что-то спросил. Она смотрела на него и ждала когда он уйдет и, оставит ее. Он поднялся и отошел, чтобы тут же вернуться. Склонившись над ней, он поднес к ее губам прохладный край стакана. Она покорно отпила. Половина пролилась на платье, но разве это имело какое-то значение? Она отстранила его руку со стаканом и снова уткнулась лицом в колени. Над нею заспорили мужские голоса. Опять кто-то склонился к ней, взял ее руку и с силой разогнул. Что-то влажное коснулось сгиба локтя и Катя, повернув голову, посмотрела, как в ее бьющуюся голубоватую венку, вошла холодная игла шприца. Его поршень выдавил в кровь лекарство, тут же отдавшееся в горле горечью. Голова отяжелела, окружающее начало двоится и расплываться, и она вдруг осознала, что не может пошевелить ни ногой, ни рукой — она их, просто, не чувствовала. Откинув голову, прижавшись затылком к стене, она смотрела, как медленно надвигается на нее потолок.