Когда я спросил, не хочет ли она изменить показания относительно дня убийства, Сара смутилась и, запинаясь, ответила, что ей нечего добавить. Она несколько раз извинилась за то, что ввела меня в заблуждение – по ее словам, от отчаяния. Потом она повторила, что ей неизвестно о том, кто убил Харальда Олесена. Сама она не имеет к убийству никакого отношения. Никогда не просила у Олесена деньги, а завещание вообще потрясло ее до глубины души.
Я покосился на Патрицию; она как раз дважды постучала ручкой по блокноту. Я поблагодарил Сару и попросил временно оставаться дома и никого, кроме нас, к себе не впускать. Она сгорбилась в кресле и шепотом повторила, что не убивала Харальда Олесена. Потом пообещала никому, кроме нас, не открывать дверь. Последние слова она повторила дважды, как клятву, когда я выкатывал Патрицию на лестничную площадку.
3
– Она по-прежнему что-то скрывает, – заметила Патриция, едва мы оказались в лифте.
Я вынужден был признать, что ее слова совпадают с моим ощущением.
– Что же нам делать? – спросил я.
Патриция выглядела решительно.
– Что ж, будем надеяться, что, если она хорошенько поразмыслит в одиночестве, все еще наладится. Она явно чего-то боится. Либо того, что совершила сама, либо того, что видела. Но она так напугана и напряжена, что сейчас давить на нее нет смысла. Вначале нужно во всем получше разобраться. Надеюсь, кое-что выяснится там, куда мы сейчас направляемся.
Ее слова звучали очень убедительно. Я спросил, куда мы теперь.
– На третий этаж, – сказала Патриция и нетерпеливо нажала кнопку лифта.
В кабине лифта Патриция в своей инвалидной коляске выглядела особенно маленькой и худенькой, но ее голос был таким же звонким и уверенным, как дома, в просторной библиотеке.
– Для начала похвали его за то, что он вернулся. Потом спроси, какие чувства он испытывал, узнав о смерти Харальда Олесена. Напомни о его старом конфликте с Олесеном и предположи, что сюда он переехал из-за этого, а также намекни, что у него в квартире был не один пистолет, когда он только прибыл сюда. И наконец, узнай, кого он видел у двери квартиры Харальда Олесена накануне убийства. Надеюсь, из разговора с ним мы узнаем много интересного. Главное, не забудь, куда поставить мое кресло!
Настроение Патриции все время менялось: то она была серьезной и сосредоточенной, то начинала ехидничать. Неожиданно она тихо хихикнула:
– До известной степени я понимаю, почему Кристиан Лунд изменил жене! Я почти позавидовала ее природной красоте и умению соблазнять. Кстати, даже если она не виновна ни в чем другом, одного у нее не отнимешь: она безответно влюблена.