Угрожающе близко раздались тяжелые шаги и остановились. Джиджи сделала над собой усилие и медленно подняла голову. Над ней возвышался Халед. Он излучал такую силу и уверенность, что никто не рискнул к ней подойти. Джиджи выдохнула от облегчения. Он здесь, значит, ничего плохого с ней не случится.
– Джиджи, – позвал он, и она едва не бросилась ему в объятия.
Она не могла этого больше выносить. Он обманул ее, использовал ее. Джиджи встала.
– Я чуть с ума не сошел, – признался он. – Вернулся домой, а джипа нет. Потом мне позвонили из Министерства иностранных дел с просьбой сообщить о моих отношениях с гражданкой Ирландии, проживающей в настоящее время во Франции. О тебе, Джиджи.
Он был зол, но тщательно сдерживал свой гнев. Вопреки логике Джиджи хотелось обнять его. Она так устала, так замерзла… Она просто не знала, что делать.
– Лулу, – хрипло сказала она. – Я попросила ее купить мне билет. Ее отчим…
– Работает в министерстве, я уже знаю. Поэтому теперь я должен отвезти тебя домой и вернуть твоим друзьям.
– Нет, – сказала она. – Я могу вернуться домой сама. Мне ничего больше от тебя не нужно.
– Но я этого хочу.
– Чего ты хочешь? – Джиджи уже не сдерживала свою злость. – Ты всегда получаешь то, чего хочешь. А как же я? Ты подумал о том, чего хочу я?
– Ты получила то, что хотела, Джиджи. «Синюю птицу».
Даже если бы он ее ударил, ей не было бы так больно. Джиджи упрямо вздернула подбородок и посмотрела ему в глаза.
– Ты знал, что я влюбилась в тебя. Не можешь же ты быть настолько слепым, чтобы не понять этого. Ты использовал мои чувства в собственных целях, и вся соль в том, что я помогла бы тебе, если бы ты меня честно попросил. Но ты этого не сделал. Вместо этого ты оставил меня в дураках.
– Ты не любишь меня, Джиджи. Любовь – это синоним страха.
– Ты думаешь, что я боюсь? Что я прячусь за кабаре?
– Ты не пробовалась в «Лидо», а насколько я помню, это самое престижное заведение в Париже. Так почему нет?
– Потому что я предана «Синей птице». Видимо, это ты упустил.
– Нет, ты просто боишься.
– Нет! – выкрикнула она.
– Ты лжешь сама себе. Признайся, тобой с самого начала двигала выгода: что я могу тебе дать.
– Неправда.
– Тогда докажи это, – сказал он. – Выбирай: я или твоя работа.
Внезапно Джиджи захотелось, чтобы он действительно оказался таким ублюдком, каким его описывали парижские СМИ. Но она знала его гораздо лучше. Если бы она была ему важна, он бы не подвергал сомнениям ее любовь.
– Мне нужна работа, – сказала Джиджи и увидела мрачное удовлетворение на его лице. – Потому что не было никакого выбора. Ты сам не дал мне выбрать.