Он зашел в хижину и запер за собой дверь.
– Никого, – улыбнулся мальчику. – Никаких призраков и никаких привидений.
Юнас молчал.
– Меня зовут Герлоф.
– Я знаю. Вы дедушка Кристофера.
Ага, вот это кто… теперь и он узнал мальчика. Товарищ по играм самого младшего внука, Кристофера. Видел его совсем недавно, на празднике.
– Так ты Юнас Клосс?
Мальчик кивнул и вновь покосился на дверь.
– Он рубил мертвецов топором… – Юнас задумался. – А еще он спросил про какого-то старого американца… «Где шведский американец? Где старик?»
Шведский американец?
– А ты узнал его… этого, с топором?
– Не знаю… – Мальчик покачал головой. – Не знаю, как его зовут.
Герлофу ответ показался странным.
– Не знаешь, как зовут… Но тебе он знаком?
– По-моему да… где-то я его видел.
– Где?
– Не помню.
Мальчонка опустил глаза и как-то весь съежился.
Герлоф решил не давить на него – паренек и так натерпелся. Только сказал тихо:
– Но вот ты пытаешься вспомнить, я вижу… и что тебе приходит в голову? Про что ты подумал, когда его увидел?
Юнас поднял на него глаза, наморщил лоб и неуверенно произнес:
– Про Африку…
Дизельный мотор замолк. Внезапно на корабле настала полная тишина, такая же загадочная, как и тишина окружающей ночи. Теперь они стали частью этой ночи. Лайба дрейфовала в этой тишине очень медленно, еле заметно, но для старика с уставшими руками и ржавыми, негнущимися суставами пересесть в катер – задача нелегкая.
Возвращенец бросил в катер мешок с добычей, затянул на запястье гибкий пластиковый шланг, перелез через релинг и встал на скользкий бак. Катер заметно покачнулся, но он устоял на ногах. На какую-то секунду ему показалось, что суда сейчас разойдутся от толчка и он полетит в воду, но Рита, оказывается, умела обращаться с мотором: она чуть прибавила обороты, – и катер словно прилип к шершавому борту лайбы.
Он ухватился за край ветрового стекла и спустился в кокпит, не отпуская шланг. Катер медленно отошел от борта. Единственное, что связывало их теперь, – тонкая виниловая трубка.
Рита правила молча, она выглядела собранной и спокойной. С ее парнем дело обстояло похуже – сгорбился на шканцах и бормотал что-то про себя. Окровавленный топор он, не успев спрыгнуть в катер, выбросил в море, подальше в темноту.
– Черт… черт… – повторял Пекка шепотом.
Возвращенец сел рядом и положил руку ему на колено:
– Пекка… погляди на меня.
Пекка поднял голову.
– Черт… – Губы его дрожали. – Они все мертвы.
Возвращенец кивнул:
– Да… и нам надо поскорее замести следы… осталось последнее лело.
Пекка растерянно заморгал:
– Мы их всех укокошили… весь экипаж.