Он постарался унять невольное беспокойство. Спросонья, что ли?.. Ему-то чего бояться?
Не торопясь, зажег керосиновую лампу. Тени по углам шарахнулись в сторону и исчезли.
Он шагнул к мальчику, но тут же остановился:
– Как тебя зовут?
– Юнас.
– И что случилось, Юнас? Можешь рассказать?
Наконец-то мальчик посмотрел на Герлофа, бегло, искоса, и тут же как завороженный уставился на дверь.
– Там корабль… – почти прошептал он. – Большой… он шел прямо на меня, я еле зацепился… а лодка утонула… резиновая, – всхлипнул Юнас. – А там все мертвые. – Он помолчал. – Кроме одного. С топором.
– И он за тобой гнался?
– Призрак! – Мальчик повысил голос. – За мной гнался призрак, а другой ударил его топором. Он сражался с мертвецом!
Он всхлипнул, в глазах появились слезы.
Герлоф включил аппарат. Подождал несколько мгновений, подошел к мальчику, расстегнул спасательный жилет и уверенно произнес:
– Никакой это был не призрак.
– Призрак!
– Нет. И знаешь почему?
Юнас молча помотал головой.
– Потому что призраки боятся воды. – Он снял с мальчика темный от воды оранжевый жилет и продолжил: – Мой дед всегда говорил: увидишь привидение, спасайся на лодке. Так что это был не призрак. Это точно.
Мальчик с сомнением посмотрел на Герлофа. Он, похоже, немного успокоился, хотя время от времени с опаской поглядывал на дверь.
Герлоф подошел к двери и открыл ее – другого способа убедить мальчика не было. Тот за спиной тихо ахнул.
– Я только посмотрю, что там творится. И послушаю.
Конечно же ничто ему не грозит, но на всякий случай он прихватил с собой полутораметровый ортоцерас – окаменевшую копьевидную раковину вымершего миллионы лет назад моллюска. Давным-давно нашел на берегу. Тяжелая и зазубренная, как палица. С такой дубинкой ничего не страшно. Вышел и сразу окунулся в загадочную темноту теплой летней ночи. Под ним черной атласной бездной угадывалось море, слышалось его спокойное дыхание.
Шагнул в сторону от теплого конуса света от двери и вгляделся. Несколько тусклых огоньков по ту сторону пролива. Больше ничего.
Покрутил крошечное колесико на слуховом аппарате – настроил на более низкие частоты. Выпрямился и вслушался.
С пролива, откуда-то очень издалека, доносился странный звук. Герлоф узнал это глухое постукивание – то самое, что он слышал перед сном. Но только теперь звук шел с севера. Удалялся. Он снова покрутил колесико, надеясь увеличить громкость, но звук, и так уже еле слышный, пропал окончательно.
Герлоф подождал пару минут и услышал, как ласковое бормотание моря прервалось несколькими глубокими вздохами: волна от прошедшего судна доползла до берега. Судно прошло, а след его остался, хоть и задержался во времени.